Меч в терновом венце

Объятый дымкою лиловой,Гор убегает караван.Над ним — серебряноголовыйПрекрасный витязь Фудзи-сан.И дышит все вокруг покоем,Прозрачен воздух, как слюда!А рядом с грохотом и воемЛетят, грохочут поезда.И в небесах гудит пропеллер,Но нежно женщины страныПоют теперь, как прежде пели,Святые песни старины.И опускают томно вежды,И улыбаются легко,

И красочные их одеждыБлагоухают далеко.На мотыльков они похожи,На экзотичные цветы,И возле них так странно ожилПевучий, сладкий мир мечты!И как хорош поклон их чинный,Привет улыбок золотых,Когда спокойные мужчиныПроходят гордо мимо них.Спокойствие и сила веетИз глаз мужских, упорных глаз…Значенья полный, тяжелеетНасыщенный вечерний час.И месяц встал над тучей хмурой,

Примчавшейся издалека,И точно в лепестках сакуры, —Вся в блесках близкая река…И парк ночною жизнью ожил,Полночный час легко вошел…Как на Россию непохоже,Но как чудесно хорошо!

МОИМ СУДЬЯМ

Часто снится: я в обширном зале…Слыша поступь тяжкую свою,Я пройду, куда мне указали,Сяду на позорную скамью.Сяду, встану — много раз поднимутГоспода в мундирах за столом.

Все они с меня покровы снимут,Буду я стоять в стыде нагом.Сколько раз они меня заставятЖизнь мою трясти-перетряхать.И уйдут. И одного оставят,А потом, как червяка, раздавятТысячепудовым: «Расстрелять!»Заторопит конвоир: «Не мешкай!»Кто-нибудь вдогонку крикнет:«Гад!» С никому не нужною усмешкойПодниму свой непокорный взгляд.А потом — томительные ночиОбступившей непроломной тьмы,Что длиннее, но и что корочеИх, рожденных сумраком тюрьмы.

К надписям предшественников имяЯ прибавлю горькое свое.Сладостное: «Боже, помяни мя»Выскоблит тупое острие.Всё земное отожму, оставлю,Стану сердцем сумрачно-суровИ, как зверь, почувствовавший травлю,Вздрогну на залязгавший засов.И без жалоб, судорог, молений,Не взглянув на злые ваши лбы,Я умру, прошедший все ступени,Все обвалы наших поражений,Но не убежавший от борьбы!

Сергей БЕХТЕЕВ

КОНЬ КРАСНЫЙ