Меч Валькирии

– Множество зим минуло с тех пор.

– Спасибо, – душевно поблагодарила спутника девушка. – Это знание мне очень помогло. Теперь-то все понятно.

Видимо, Ульв уже начинал понимать иронию Кристины и как-то подозрительно взглянул на нее. Натянуто рассмеявшись, девушка скопировала излюбленный жест мужчины и пожала плечами. Для пущей убедительности она виновато улыбнулась и развела руками: дескать, ошибку поняла, больше так не буду, простите, пожалуйста, товарищ воин.

Укоризненно покачав головой, Ульв криво усмехнулся.

– А что эти драконы? – не унималась Кристина. – Они постоянно вот так летают туда-сюда?

– Нет. Ни на моем веку, ни на веку отца чудовища не покидали пещер. Но наступил темный миг, когда легенды обратились явью. Мы считали, что твари издохли, – мы ошибались. Говорят, что драконы обратились против своих создателей. Уж не знаю, так ли это, но верно одно – жрецы не зря каждый год приходили к Ледяному хребту и проводили свои обряды, дабы умилостивить богов. Так было заведено издревле и длилось до недавних пор. Но наше племя лишилось и жреца, и его ученика. Стоило им погибнуть, как появилась эта тварь.

– Да уж. – Кристина нахмурилась. – А что насчет богов? Тор помог тебе в грозу. Почему бы не попросить вновь?

– Мы просили. И получили тебя.

– Ах да, прости.

– За что ты просишь прощения? – не понял воин и обернулся.

– За то, что оказалась бесполезной. – Девушка вздохнула и опустила глаза.

– Это вздор. Да, мое племя уничтожено. Стало быть, такова их судьба, – резко отрезал Ульв. – Прекрати корить себя. Никто не знает, какой срок отмерили ему норны!

– Да, пожалуй, ты прав. – Девушка вздохнула: в конце концов, если бы она только могла, то не допустила бы стольких смертей. – А кто такие норны? – желая сменить тему разговора, спросила она.

– Норны – ведуньи, что наделены чудесной силой: они могут определять не только судьбы мира и людей, но даже богов. Норны предсказали Одину гибель от клыков Фенрира. Они ведают судьбы, но не могут распоряжаться ими.

– И сколько же их, этих норн?

– Много, но главных лишь трое: дряхлая Урд – это минувшее; средняя Верданди – значит нынешнее; и совсем юная Скульд – представляет грядущее. Им ведомо все. Рождается человек, и норны являются судить его судьбу. Как я уже сказал, кроме Урд, Верданди и Скульд, есть и иные. Их много и добрых, и злых, и каждая из них дает человеку судьбу. Как разные норны, так и судьбы у людей неравные: у одних вся жизнь в достатке, у других, наоборот, в бедности, у кого-то жизнь короткая, у кого-то – длинная, кто-то получает доблестную гибель в бою, а кто-то тонет в грязной луже за хлевом, потому что перебрал эля. Все зависит от того, какая из норн стояла у твоей колыбели и не обидели ли ее чем-нибудь твои предки.

– Подожди! – Кристина замерла. – То есть они могут знать, почему я оказалась здесь и зачем?

– Может, да, а может – нет. Едва ли мы узнаем правду.

– Почему? Если сам Один явился нам…

– Норны не станут говорить со смертными и разъяснять им судьбу, это не их дело. Да и живут они глубоко под землей, омывая водами волшебного источника корни Мирового Древа Иггдрасиля. Одна из норн уже являлась тебе при рождении, второго раза не суждено.

– Как у вас все сложно-то! – Кристина схватилась за голову. – То верховный бог спускается из Асгарда и заглядывает на огонек, то какие-то странные женщины не выходят из-под земли! Я совершенно запуталась!

– Поэтому нужно просто жить, – развел руками Ульв. – Иногда лучше не знать своей судьбы. Если бы я ведал, что мои родичи сгинут в пламени дракона, а я не смогу ничего поделать, как бы я смотрел им в глаза и проживал день за днем? То были бы скорбные дни…

– Можно было попытаться…

– Нет. – Ульв покачал головой. – От судьбы не убежишь. Она настигнет тебя рано или поздно. Каждый день нужно жить, будто он последний, и делать все, чтобы не жалеть о прошлом. Все близкие когда-нибудь уйдут, так люби их, пока они рядом.

– Ты иногда говоришь поразительные вещи, Ульв Пеплогривый, – прошептала Кристина, никак не ожидавшая от спутника подобных речей.

– Но это не значит, что мне нравится болтать, – фыркнул смутившийся воин, привычно скрыв эмоции за суровостью. – Хватит уже этих пустых разговоров. Пошли. Скоро стемнеет.

Они достигли цели почти на закате. Собственно говоря, даже если бы солнце село окончательно, пройти мимо огромной пещеры не получилось бы при всем своем желании.

Выше пятиэтажного дома и лишь немногим у́же, пещера зияла бездонной бездной среди ледяной стены. Но не только размеры выделяли ее: из темного зева веяло жутким холодом, словно дыханием самой смерти.

Никто не знает, сколько смертей видели эти стены и сколько крови они впитали. Если легенды не лгут, то огромное количество жизней навсегда оборвались где-то в пещерах Ледяного хребта, навсегда превратив это место в проклятое…

Все ее естество противилось каждому шагу, но Кристина отринула страх и последовала за Ульвом. Северянин же шагал широко и быстро, ведь смерть не являлась тем, что могло его напугать.