– Не знаю, Умник. Может, потому, что я привязался к тебе и не хочу, чтобы тебя обижали. Наверно, я считаю, что ты – мой друг. Ну, или что-то вроде того. Поэтому и защищаю, не даю обижать друга другим людям.
– Иной и человек, нет. Еда. Враг. Убить. Убить и есть. – Продолжил трапезу.
Я вздохнул.
– Да, наверное, ты прав. Человек и иной никогда не смогут дружить…
– Мясо? Ещё принёс? – Доев последний кусок, пихнул корявой когтистой рукой лоток в обратном направлении.
– Ещё один пакет, больше нету. Ты лопнешь скоро, деточка, – усмехнулся я, выкладывая очередную порцию в лоток.
– Расти! Много! Много есть! Сильный! Старший иной обижать младший. Есть младший. Умник слабый младший, Старший сильный. Есть много. Умник старший. Умник и Док – друг.
– Что ты сказал? – От неожиданно услышанного я выронил кусок мяса на пол. Встал, заглянут в смотровое окошко. – Чего ты сказал? Умник и Док – друг? Ты же меня схарчишь при первой возможности, – я усмехнулся.
– Друг. Друг не еда. Человек – еда. Друг не еда. Док – друг. Док не еда. Мясо дай. – указал корявой лапой на отсек приёма пищи.
Вот те, нате вам… ещё одним другом обзавёлся…
С даром «ксер» мне помогал Манчестер. Всё-таки, не удалось скрыть это шило в мешке. Седой раскусил секрет в первую же встречу.
– Два ксера в стабе – хорошо, а три – ещё лучше, – сказал тогда Манчестер, улыбаясь, словно чеширский кот.
– Я не собираюсь торчать в стабе. Нет, лучше сразу убейте, чтобы не мучился. – отбивался я тогда от счастливых Глав Парадиза. Меня, кажется, даже не слышали.
– А я сказал: это мой ученик! Прочь свои лапы гигантские, у нас и так в стабе всего один полноценный ксер. Ты вечно шляешься где-то, тебя цепью к Светлому не прикуёшь, мне одному отдуваться приходится. Посмотри на свои руки, тебе сам Стикс велел ксером быть, а ты… эх, – Махнул рукой с досады. – Мне б такие руки…
– Не порть мальчишку! Ты слышишь, что он уже поёт?! – При этих словах Манчестер, глядя на Лешего, ткнул пальцем в мою сторону.
Я стоял опешивший. Вот надо было мне переться к Седому с новостью о перезагрузках? Если бы знал, что попаду на пьянку закадычных друзей, ни в жизнь бы не пошёл. За столом засмеялись.
– Ты со своими-то ручонками гребёшь за всех нас вместе взятых, – говорил, смеясь Кир, – а с ручищами Лешего, даже подумать страшно, сколько нагрёб бы!
– Ага, смейтесь, смейтесь. Но парня я вам не отдам! – твёрдо заявил толстяк.
– Ну, раз его Стикс обделил размерами, парень решил взять количеством и загребать в четыре руки! – хохотал Седой.
– Вообще-то, я тут! И я не собираюсь сидеть в стабе! – ещё раз заявил я в крайнем возмущении.
Меня всегда выводило из себя, когда за меня пытались принимать решения.
– Вот и отлично, что ты тут! – Манчестер развернулся в мою сторону всем телом. – Наливай!
Я вытаращил на него глаза, поражаясь такому поведению.
– Наливай, говорю. И не спорь со старшими. Как только Батон разрешит, так сразу ко мне. Буду тебя учить полезным вещам, а не всякой фигне, солдафонской, – посмотрел он на Лешего.
– Вот, ты будто сам этой фигне не обучен! – Сказал Прапор, – ты ещё мне фору дашь, если тебя припечёт.
– Вот именно, если припечёт, а сам на рожон не лезу.
– Вот и ему надо учиться. Ему вообще-то ещё на скреббера идти скоро, а ты – «Фигня да фигня!», – продолжал Прапор.
– Вообще-то, я тут, – вновь попытался, напомнив о себе, прекратить этот спор «родительский».
– Наливай! – ответили оба разом.
Я, сокрушённо покачав головой, потянулся за бутылкой.
– Попал ты, брат, – подставляя под розлив прозрачной хромированный стопарик, посочувствовал мне улыбающийся Кир.
Вот и хожу с тех пор к Манчестеру. Мужик он хороший, но дотошный до икоты.
Глава 13
Время шло, неумолимо приближая дату перезагрузки кластера с Василисой, но идей, где и как достать жемчуг, не было. Главы Парадиза предложили мне купить белую жемчужину у караванщиков.
– Не понимаю, зачем ему переться чёрт-те куда и рисковать жизнью, если мы можем просто её купить?! – Возмущался на повышенных тонах Манчестер. – Это наивыгоднейшее финансовое вложение средств! У мальчика такие таланты, а вы хотите его похерить?! Нет! Я вас не понимаю!
– А ты попробуй предложить ему вариант, – тихо сказал Седой, сложив руки на груди.
– Вот и предложу! Причём, на таких условиях, что он не сможет отказаться. Звони. Пусть сейчас же придёт. Будем договор заключать.