Медицинские заметки Шерлока Холмса. Как болели, лечили и умирали в Викторианскую эпоху

– Безумие – гораздо более правдоподобная версия. Присутствие второго человека во флигеле давало повод предполагать, что там жил кто-то, кто ухаживал за Годфри. Тот факт, что он запер дверь, когда выходил, укрепил мою уверенность в этом предположении и наводил на мысль о том, что больного, скорее всего, удерживают там силой. С другой стороны, вряд ли его держат на привязи, иначе молодой человек не смог бы освободиться и спуститься вниз, чтобы взглянуть на своего друга. Вы, наверное, помните, мистер Додд, что я искал точки соприкосновения, спрашивая вас, например, о статье, которую читал мистер Кент. Если бы это был «Ланцет» или «Британский медицинский журнал», это бы мне помогло. Однако нет ничего противозаконного в том, чтобы содержать сумасшедшего взаперти, если за ним присматривает квалифицированный специалист и власти должным образом уведомлены о ситуации. К чему же тогда все это отчаянное стремление к секретности? Я никак не мог подбить какую бы то ни было теорию под имеющиеся факты.

В «Вампире из Сассекса» Холмс использует терминологию, которая позволяет предположить, что он считает Джека Фергюсона (ребенка, который бросил отравленный дротик в своего младшего брата) сумасшедшим.

– Я наблюдал за ним, когда вы ласкали младшего сына. Его лицо отчетливо отражалось в оконном стекле. Я увидел такую ревность, такую жестокую ненависть, какую редко видел на человеческом лице.

– Мой Джеки!

– Вы должны посмотреть правде в глаза, мистер Фергюсон. Еще больнее будет осознать то, что именно искаженная любовь, маниакально преувеличенная любовь к вам и, возможно, к его умершей матери побудила его к такому поступку. Вся его душа переполнена ненавистью к этому прекрасному ребенку, чье здоровье и красота столь выразительны на фоне его собственной слабости.

Затем мы переходим к «Загадке Торского моста». Речь в этой истории шла о миссис Гибсон, которая изощренным образом покончила с собой на Торском мосту, чтобы обвинить в убийстве гувернантку Грейс Данбар, которая служила в доме ее семьи.

– Ну и что же произошло потом?

– Я пришла, как и обещала. Когда я добралась до моста, она уже ждала меня. И только в этот момент я осознала, как это несчастное создание ненавидит меня. Она была похожа на сумасшедшую – на самом деле, я думаю, она действительно была больна, – только сумасшедшие могут быть так хитры и коварны. Как иначе объяснить тот факт, что каждый день ей хватало сил сохранять спокойствие при виде меня и в то же время питать ко мне такую неистовую ненависть в своем сердце? Я не буду повторять то, что она сказала. Она выплеснула всю свою дикую ярость в жгучих и ужасных словах.

Миссис Гибсон – бразильянка, а значит, иностранка, как и девушка из фрагмента рассказа «Второе пятно». Позже мы узнаем, что в то время национальность считалась определяющим фактором развития безумия.