Медное королевство

– Не говори ерунды. – Джамшид коснулся щеки Мунтадира. – Я хочу, чтобы ты всегда рассказывал мне о таких вещах. – Он улыбнулся. – Если честно… все остальные твои друзья – обычные подхалимы, от которых никакого толку.

В ответ на это ее супруг посмеялся.

– Я всегда могу рассчитывать на то, что ты искренне меня отругаешь.

– И не позволю тебе угробить себя. – Ладонь Джамшида переместилась ниже, на скулу Мунтадира. – С тобой ничего не случится, даю слово. Я не позволю. А я невыносимо честен, когда дело касается данного мной слова.

Мунтадир снова засмеялся.

– Это я знаю. – Он снова глубоко вздохнул и вдруг зажмурился, как от резкой боли. Когда он заговорил снова, в его голосе сквозила печаль. – Мне тебя не хватает.

Гримаса исказила лицо Джамшида, хорошее настроение как рукой сняло. Только в этот момент он заметил, где находится его рука, и его взгляд упал на губы ее мужа.

– Извини, – прошептал он. – Я не хотел…

Но он не успел объясниться до конца, потому что в следующую секунду Мунтадир принялся целовать его, целовать с отчаянием, которое чувствовалось и в ответном поцелуе. Джамшид запустил пальцы в темные волосы Мунтадира, притягивая его ближе…

А потом оттолкнул его.

– Не могу, – выпалил Джамшид, задыхаясь и дрожа всем телом. – Прости, не могу. Больше – никогда. Я же все объяснил, когда ты женился. Она моя бану Нахида.

Ошеломленная Нари сделала шаг назад. Ее шокировали не намеки на прошлую интимную связь между ними – иногда складывалось впечатление, что Мунтадир переспал, без преувеличения, с половиной своих знакомых. Но все его интрижки казались несерьезными: тут – флирт с тем или иным заграничным министром, там – случайная связь с поэтом или танцовщицей.

Но то, что терзало ее супруга в эту минуту, точно нельзя было назвать несерьезным. Эмира, который так уверенно усаживал ее к себе на колени в саду, как не бывало. Когда Джамшид отстранился, Мунтадир отшатнулся назад, как от удара. Казалось, он из последних сил сдерживает слезы. Нари стало его жалко. Она как-то особенно отчетливо осознала, что за внешне привлекательными атрибутами власти и королевским лоском кроется трагическое одиночество, на которое их всех обрек этот дворец.

Мунтадир уставился себе под ноги.

– Конечно, – проговорил он, силясь взять себя в руки. – Я думаю, тебе лучше уйти, – добавил он сдавленно. – Скоро придет она. Не хотелось бы ставить тебя в неловкое положение.

Джамшид вздохнул и медленно поднялся на ноги. Опираясь на трость, он безропотно посмотрел сверху вниз на Мунтадира.

– Тебе так и не удалось освободить тех Дэвов, про которых мы с Нари тебе рассказывали?

– Нет, – ответил Мунтадир еще более сухим тоном, чем в разговоре с Нари на ту же тему. – Крайне сложно отпустить на свободу тех, кто виновен во вменяемом им преступлении.

– Так обсуждать последствия нового экономического курса твоего отца в общественном месте уже стало преступлением?

Мунтадир вскинул голову.

– В Дэвабаде и без того сейчас неспокойно. Ни к чему пускать новую волну слухов. Это скверно влияет на общественные настроения и подрывает веру народа в своего короля.

– Равно как и самовольные аресты джиннов, чье имущество и владения можно конфисковать в пользу королевской казны. – Джамшид сузил глаза. – И под «джиннами» я, конечно, имею в виду Дэвов. Все прекрасно понимают, что остальные племена не страдают от подобной дискриминации.

Мунтадир замотал головой.

– Отец пытается сохранить мир, Джамшид. Давай не будем делать вид, что твой народ так уж облегчает ему задачу.

Джамшид разочарованно поджал губы.

– Это не ты, Мунтадир. И раз уж мы выяснили, что только я честен с тобой… Имей в виду: ты ступил на ту же кривую дорожку, которая, по твоим же словам, и испортила твоего отца. – Он отвернулся. – Передавай от меня привет Нари.

– Джамшид…

Но Джамшид уже ушел, направляясь прямо туда, где пряталась в тени Нари. Она поспешно отбежала к лестнице, решив сделать вид, что только что пришла.

– Джамшид! – воскликнула она с поддельной радостью. – Какой приятный сюрприз!

Он с трудом выдавил улыбку, которая не коснулась его глаз.

– Бану Нахида, – приветствовал он хрипловатым голосом. – Мои извинения. Я не хотел помешать вашему вечеру.

– Все в порядке, – сказала она ласково, с болью разглядывая его лицо, в котором так явно читались душевные муки.

Мунтадир не смотрел в их сторону. От отошел в дальний конец балкона, фокусируя взгляд на мерцании далеких огоньков простертого внизу города. Нари положила руку Джамшиду на плечо.

– Приходи ко мне завтра. Я приготовила новые припарки, которые хочу использовать для твоей спины.

Он кивнул.

– Завтра. – И он обошел ее стороной, скрывшись в глубине дворца.

Нари сделала несколько неуверенных шагов навстречу Мунтадиру.

– Мир твоему дому, – сказала она мужу. – Если ты хочешь побыть один…

– Не говори глупости.

Он обернулся. Нужно отдать ему должное, несмотря на некоторую бледность, в лице Мунтадира уже не угадывалось тех эмоций, которые обуревали его меньше минуты назад. Видимо, за несколько десятилетий при дворе и не такому научишься.