Медное королевство

Он схватил свиток и взмахнул им, словно мечом.

Нари тут же попятилась, угрожающе выставив перед собой книгу.

— Не подходи! — прикрикнула она на Зейнаб — принцесса прибежала, стиснув в одной руке кинжал.

— Ох, Исса, что у тебя опять стряслось?

Нари и Зейнаб подскочили от неожиданности и обернулись. Две женщины вышли из сада — это произошло так быстро, словно они возникли там по волшебству. Одна была из племени Сахрейн — ее рыже-черные кудри спадали до пояса ее галабеи, которая была покрыта пятнами краски. Вторая, которой принадлежали эти слова, была выше ростом, тохаристанка, и облачена в ослепительную мантию очевидно магического покроя — будто покрывало из расплавленной меди спадало с ее плеч. Она пристально смотрела на Нари. И тоже — зеленые глаза. Так же ярко горели глаза Дары.

Ученый Аяанле — Исса — выглянул из-за дверей, продолжая потрясать свитком.

— Она похожа на человека, Разу! А я поклялся, что они меня больше не достанут!

— Это не человек, Исса.

Тохаристанка подошла ближе. Она не сводила с Нари своих сверкающих глаз.

— Это все-таки ты, — прошептала она. На ее лице отобразился благоговейный трепет, и она опустилась на колени, почтительно сложив ладони. — Бану Нахида.

— Бану Нахида? — переспросил Исса. Его до сих пор била дрожь. — Ты в этом уверена?

— Уверена. — Тохаристанка указала на железный браслет, усыпанный изумрудами, который украшал ее запястье. — Я чувствую притяжение в своем сосуде. — Она положила руку на грудь. — И в моем сердце, — добавила она тихонько. — Как я чувствовала к бага Рустаму.

— Ох… — Исса выронил свиток. — Силы небесные… — Он неуклюже поклонился. — Приношу свои извинения, госпожа. В наше время лишняя осторожность никогда не помешает.

Рядом с Нари часто дышала Зейнаб. Кинжал она так и не опустила. Нари протянула руку и своей ладонью опустила руку Зейнаб вниз. В полнейшем недоумении она обвела глазами необычную троицу, на каждом из них по очереди задерживая взгляд.

— Простите, — начала она, с трудом подыскивая слова, — но кто вы такие?

Тохаристанка поднялась с колен. Ее черные волосы, тронутые серебром и золотом, на затылке были убраны в мудреную кружевную сеточку, а лицо изрезали морщины. Будь она человеком, Нари могла бы предположить, что она разменяла седьмой десяток.

— Мое имя — Разу Каракаши, — сказала она. — С Иссой ты уже повстречалась, а это — Элашия, — добавила она, по-дружески кладя руку на плечо сахрейнке. — Мы — освобожденные рабы ифритов, последние в Дэвабаде.

Элашия нахмурилась, и Разу склонила голову.

— Прости меня, дорогая. — Она снова взглянула на Нари. — Элашии не нравится, когда ее называют рабыней.

Нари постаралась ничем не выдать своего изумления. Потихоньку она высвободила свои способности. Ясно, почему она решила, что они здесь одни: кроме сердца Зейнаб и ее собственного, ничьи сердца во всем сооружении больше не бились. Тела стоящих перед ней джиннов были абсолютно безмолвны. Так же, как и тело Дары.

«Потому что это не их настоящие тела», — догадалась Нари, припомнив все, что ей удалось узнать о рабском проклятии. Похищенных джиннов ифриты убивали, и ради их освобождения Нахиды создавали новые формы, новые тела, в которые вдыхали возвращенные души бывших рабов. Нари мало что знала о процессе — тема рабства была до того табуированной среди джиннов, что о нем боялись заговаривать, как будто стоит прошептать «ифрит», и тебя самого настигнет рок, который единодушно считался страшнее смерти.

Рок, который однажды настиг и трех джиннов, стоявших теперь перед ней. Нари открыла рот, но слова никак не находились.

— Что вы здесь делаете? — выдавила она наконец.

— Прячемся, — горько ответил Исса. — В целом городе больше никто не рад нам после того, что произошло с Афшином. Все боятся, что мы вот-вот спятим и бросимся истреблять неповинных джиннов ифритовой магией. Мы решили, что в больнице будет безопаснее.

Нари похлопала глазами.

— Здесь была больница?

Яркие глаза Иссы сузились в щелочки.

— Разве это не очевидно? — спросил он, сумбурным жестом обводя руины, среди которых они стояли. — А где же, по-твоему, практиковали твои предки?

Разу поспешно выступила вперед.

— Не хотите ли присоединиться ко мне и чего-нибудь выпить? — радушно предложила она. — Нечасто мне доводится принимать таких знатных гостей, как первые лица Дэвабада.

Зейнаб отпрянула, и женщина улыбнулась.

— Не смущайтесь, принцесса, в остальном — у вас прелестная маскировка.

Нари, в ушах у которой до сих пор звенело слово «больница», последовала не раздумывая. Сад пребывал в том же плачевном состоянии, что и остальные здания комплекса. Корневища змеями расползлись по разбитым плиткам голубого и лимонно-желтого цвета, но было и что-то обаятельное в этой запущенности. Буйно и пышно разрослись темные розы, чьи колючие стебли заплелись вокруг давным-давно рухнувшей статуи шеду, и воздух полнился их душистым ароматом. Соловьи плескались и выводили трели в треснувшем фонтане напротив рощицы тенистых деревьев, свесивших свои плакучие ветви.