Медовый месяц в улье

Гарриет согласилась и внесла свою лепту:

– Бантер неодобрительно отзывается о кухонной плите. Говорит, мол, это предмет старины, миледи, но, если ему позволительно сказать, старины не самой блистательной. Кажется, это середина викторианской эпохи.

– Отмотаем несколько эпох назад – до тюдоровского времени. Предлагаю устроить открытый очаг с вертелом и зажить как бароны.

– А вертел будет крутить поваренок? Или такая косолапая собака, как были в то время?[255]

– Ммм… нет, тут я готов пойти на компромисс и вращать вертел при помощи электричества. И завести электрическую плиту для тех дней, когда нам не захочется старинной жизни. Хочу взять лучшее из обоих миров: выглядеть живописно я готов, но что касается лишений и тяжкого труда – тут я пас. Уверен, что учить современную собаку вращать вертела – тяжкий труд.

– Кстати о собаках: мы оставим себе этого жуткого бульмастифа?

– Мы наняли его лишь до похорон. Если только тебе он не понравится. Он донельзя любвеобилен и необуздан, но вполне годится, чтобы играть с детьми. Козу же я, напротив, отослал домой. Она отвязалась, когда нас не было дома, и съела грядку капусты и передник миссис Раддл.

– А ты уверен, что я не захочу оставить ее и поить детей молоком?

– Твердо уверен. Потому что она – козел.

– О! Одна вонь и никакой пользы. Хорошо, что его забрали. А мы будем держать живность?

– А кого ты хочешь держать? Павлинов?

– Для павлинов нужна галерея. Я думала про свиней. Они уютные, а когда у тебя мечтательное и праздное настроение, можно пойти почесать им спинки, как мистер Болдуин[256]. А утки издают приятные звуки. Но кур я не хочу.

– У кур сварливые лица. Кстати, я не уверен, что перед ужином ты была неправа. В принципе следует информировать Кирка, но хотелось бы знать, как он воспользуется полученными сведениями. Если ему втемяшится в голову…

– Кто-то пришел. Если это Кирк, придется решать скорее.

Вошел Бантер, принеся с собой аромат – но лишь аромат – шалфея и лука.

– Милорд, там явилась одна персона…

– Отошлите ее прочь. Персон я больше не вынесу.

– Милорд…

– Мы ужинаем. Отошлите ее. Скажите, чтобы зашла позже.

Снаружи послышалось шуршание ног по гравию, и тут же в комнату ворвался дородный пожилой еврей.

– Профтите за вторжение, – пропыхтел он, задыхаясь. – Не хотел причинять неудобфтво. Я, – добавил он услужливо, – “Мофф и Ифаак”…

– Вы ошиблись, Бантер. Это не персона – это фирма.

– И у меня в руках…

– Бантер, примите у фирмы шляпу.

– Прошу прощения, – сказала фирма, чье нежелание разоблачиться было продиктовано скорее забывчивостью, чем недостатком вежливости. – Прошу, не обижайтефь. Но у меня ефть закладная на мебель из этого дома, и я пробежал…

Раздался громовой стук в дверь, и он в отчаянии воздел руки. Бантер спешно вышел.

– Закладная?! – воскликнула Гарриет. Незваный гость живо повернулся к ней.

– За ффуду в фемьдефят три шефьдефят шефть, – сказал он, захлебываясь эмоциями, – и я пробежал ффю дорогу от автобуфной офтановки – ффю до рогу, а фзади человек…

Он был прав: сзади был человек. Отпихнув Бантера, он возмущенно закричал:

– Мистер Соломонс, мистер Соломонс! Так нечестно. Все имущество в этом доме – собственность моих клиентов, и душеприказчица согласилась…

– Добрый вечер, мистер Макбрайд, – вежливо произнес хозяин дома.

– Ничего не могу поделать, – сказал мистер Соломонс, заглушая ответ Макбрайда. Он вытер лоб носовым платком. – У наф закладная на мебель – взгляните на дату документа.

– Нашему уже шестой год идет, – твердо ответил мистер Макбрайд.

– Мне плевать, даже ефли он идет фтолько же, фколько “Тетушка Чарли”![257]

– Джентльмены, джентльмены! – примирительно сказал Питер. – Нельзя ли разрешить это дело по-дружески?

– Наш фургон приедет за имущефтвом завтра, – сказал мистер Соломонс.

– Фургон нашего клиента уже едет, – ответил мистер Макбрайд.

Мистер Соломонс испустил вопль протеста. Питер попытался снова:

– Заклинаю вас, джентльмены, проявить уважение если не ко мне, то к моей супруге. Мы ужинаем, а вы собираетесь увезти стол и стулья. Нам нужно спать – что же, вы и без кровати нас оставите? Если уж на то пошло, у нас тоже есть некоторые права на мебель, поскольку мы ее арендовали. Умоляю, не нужно такой спешки… Мистер Макбрайд, вы нас давно знаете и (надеюсь) любите – уверен, вы пощадите наши нервы и чувства и не прогоните нас спать в стогу на пустой желудок.

– Милорд, – сказал мистер Макбрайд, тронутый этим призывом, но не забывший о долге, – в интересах наших клиентов…

– В интерефах нашей фирмы, – поправил мистер Соломонс.

– В наших общих интересах, – сказал Питер, – прошу, сядьте за стол и разделите с нами жареную утку с яблочным соусом, фаршированную луком и шалфеем. Вы, мистер Соломонс, так долго бежали – вам нужно подкрепить силы. Вы, мистер Макбрайд, вчера с чувством говорили об английском семейном укладе – не согласитесь ли понаблюдать его в лучших проявлениях? Не разрушайте наш счастливый дом! Ломоть жаркого и бокал сухого помогут уладить любые разногласия.