Медведь и Дракон

Подрывной заряд состоял из десяти килограммов тротила и вместе со сложенными снарядами породил такой взрыв, который вырвался из туннеля с рёвом, напоминающим конец мира. На дальнем конце холма тяжёлая башня так никогда и не достроенного танка «Иосиф Сталин» взлетела вверх, к радости китайских пехотинцев. На этом работа Команова была закончена. Он повернулся и последовал за своими людьми внутрь восьмиколесного бронетранспортёра. БТР стоял на бетонной площадке под бетонной крышей, покрытой травой, которая не давала возможности увидеть его. Теперь БТР помчался вниз по склону холма на север, к спасению.

* * *

– Уносят ноги, – сказал майору сержант, постукивая по экрану телевизора, получающего информацию в реальном времени с «Мерилин Монро». Эти парни только что взорвали свою танковую башню. Это уже третье укрепление, решившее выйти из боя.

– Меня удивляет, что они продержались так долго, – сказал генерал Уоллас. Неподвижно сидеть в укреплении на поле боя было идеей, совершенно чуждой для него. Он никогда не принимал участия в бою на скорости меньше четырехсот узлов, и он считал такую скорость равносильной неподвижному пребыванию на месте.

– Готов спорить, что русские разочарованы, – сказал майор.

– Когда мы получим канал связи в Хабаровск?

– Ещё до ланча, сэр. Мы посылаем туда группу, которая покажет им, как пользоваться этим.

* * *

БТР во многих отношениях был самым лучшим вездеходом в мире. У него четыре ведущих оси, причём первые две пары поворачиваются при повороте руля водителя.

Резервист, сидящий за рулём, в мирной жизни был шофёром грузовика и, решил Команов, знает как управлять машиной. Он и его люди тряслись внутри бронетранспортёра, словно игральные кости в чашке. Но они не жаловались. Глядя в щели в броне, приспособленные для стрельбы из автоматов, они видели разрывы китайских снарядов, и чем быстрее уедут отсюда, тем лучше будут себя чувствовать.

– Что вы чувствовали, пока ожидали нас? – спросил лейтенант сержанта, командовавшего бронетранспортёром.

– Мы молились, чтобы вы оказались трусом. Ещё бы, вокруг сыпались снаряды. Мы благодарили бога за того, кто построил гараж, в котором мы скрывались. По меньшей мере один снаряд взорвался прямо на крыше. Я едва не наложил в штаны, – признался резервист с забавной откровенностью. Они разговаривали друг с другом, выкрикивая слова, наклонившись друг к другу.

– Сколько нам ехать до штаба полка?

– Примерно десять минут. Сколько китайцев вы уничтожили?

– Думаю, около двухсот, – ответил Команов, щедро оценивая свои успехи. – Но ни разу не видели танка.

– Они сейчас строят, по-видимому, свои понтонные мосты. На это требуется время. Я видел множество таких мостов, когда служил в Восьмой гвардейской армии в Германии. Практически мы занимались только переправой через реки. Что ты можешь сказать мне о китайских солдатах?

– Они не трусы. Они атаковали нас под огнём, даже когда мы убивали их товарищей. Что случилось с нашей артиллерией?

– Её уничтожили. Артиллерийские позиции накрыли китайские ракеты, посыпались на них, подобно граду, товарищ лейтенант, – ответил сержант, делая жест обеими руками.

– А где наша поддержка?

– А кто мы, черт побери? – спросил в ответ сержант.

Все они были удивлены, когда БТР внезапно остановился.

– Что случилось?! – крикнул Команов водителю.

– Посмотри! – ответил сержант, указывая рукой.

Затем задние люки открылись, и в бронетранспортёр вскарабкались ещё десять солдат. Теперь он напоминал внутри банку с кильками.

– Товарищ лейтенант! – Это был сержант Иванов из бункера Пять Ноль.

– Что произошло с вами?

– Снаряд попал прямо в люк, – ответил сержант. Забинтованная голова подтверждала это. Он испытывал боль, но был рад, что снова двигается с поля боя. – Прямое попадание в носовую часть нашего БТРа. Водитель убит, а машина уничтожена.

– Я никогда не видел такого обстрела, даже во время учений в Германии и на Украине, – заметил водитель. – Как в кинофильмах о войне, но чувствуешь себя совсем по-другому, когда снаряды действительно рвутся вокруг.

– Да, – согласился Команов. Происходящее было пугающим, даже в бункере, но особенно здесь. Сержант закурил японскую сигарету и схватился рукой за ручку над головой, чтобы его не бросало из стороны в сторону. К счастью, сержант знал дорогу, да и обстрел китайской артиллерии начал стихать. Судя по всему, теперь они стреляли наугад, целясь в предметы, находящиеся за визуальными пределами корректировщиков их огня.

* * *

– …Началось, Джек, – сказал министр обороны Бретано. – Я хочу разрешить своим людям открыть огонь.

– Кому именно?

– Начнут истребители, которые уже находятся в театре военных действий. Мы подняли АВАКС, и он уже работает с русскими. Пока произошёл только один воздушный бой, небольшое столкновении китайских и русских истребителей. Кроме того, мы получаем информацию от беспилотных разведывательных самолётов. Я могу обеспечить тебя перекрёстным изображением, если хочешь.

– О'кей, дай мне посмотреть, – сказал Райан в трубку. – Что касается второго вопроса, разреши им взлетать, – добавил Джек. Он посмотрел на Робби.