Мега Сайз. План Б

– Марию. Ты ее любишь? – переспросил Муромцев.

– Это так важно? – глаза Романа стали серьезными, взгляд напряженным.

– Просто интересно.

– А ты любил маму?

– Какое это имеет отношение к моему вопросу?

– Ваш одуванчик, сэр,– разрушила возникший между отцом и сыном, впервые за долгое время, диалог буфетчица, со всей силы грохнув о стойку тяжелую кружку наполненную парящей жижей, похожей на раскаленную адскую лаву.

– Я пойду. Мария наверняка уже освободилась. И ты подгребай. Смотри, одуванчики штука коварная. Забей, отец. Мы друг друга поняли. Будем считать, что я люблю Машку. А вот ты не любил никого, кроме своего гребаного концерна. И сейчас не любишь. Так что продолжим делать вид, что наша семья эталонная. Все ништяк, отец. Ты станешь дедом, я степенным членом общества, и мы взявшись за руки придем к нирване. Все снова будет, по-твоему, – улыбнулся Роман и больше ни слова не говоря пошел к выходу их буфета, своей вечной расхлябанной походкой короля мира.

–Чертова девка,– прошептал Муромцев, делая глоток зелья из одуванчика, оказавшегося не отворотным, а омерзительным.

Мария

– Смотрите, Маша, вот ваш ребенок,– улыбнулась врач, развернув монитор в мою сторону.

– Я не беременна, вы сами сказали. Первое слово, дороже второго,– глупо простонала я, даже не посмотрев на экран.

– Малыш просто не хотел показываться. Кстати, достаточно редко эмбрион не видно на обычном УЗИ. Дети играющие в прятки обычно становятся гениальными. Так что, если говорить вашим языком – первое слово съела корова. В полости матки одно плодное яйцо. Уже можно определить наличие сердцебиение, что соответствует сроку в пять недель. Вы абсолютно и бесповоротно беременны.

–Мне не нужен этот ребенок. Я не хочу его, или ее… Она ведь унаследует от меня все, что я ненавижу, – мой шепот казался мне самой оглушительным. Господи, да почему я решила, что там «Она»? Взгляд сам уткнулся в черный экран, покрытый выгнутым мутным узором, в котором плавала маленькая горошина. Я с трудом отвела взгляд. Эта крошечная точка, наверное и пряталась не ради гена гениальности, а от своей непутевой матери. Она просто хотела жить. И имеет на это полное право.

– Вы успеваете сделать медикаментозный аборт,– уже не улыбаясь сказала женщина врач, деловито записывая мой приговор в эпикриз. – Стоит поторопиться, есть еще пару недель. Не затягивайте.

– А можно мне фотографию? – обреченно выдохнула я, уже понимая, что никогда в своей жизни не причиню страданий растущему во мне существу.

Я вывалилась из кабинета, прижимая к груди маленький бумажный квадрат, все еще пытаясь осознать, что моя жизнь, несущаяся на огромной скорости под откос, теперь принадлежит не только мне. Хотя, она давно уже не моя. С тех самых пор, как в ней появился мой будущий свекор, черт бы его побрал.

– Ну? – голос Романа заставил вздрогнуть. От неожиданности я выронила снимок, который кружась полетел на пол.– Прекрасно, детка. Бинго.

– Ты говорил, что я буду играть свою роль всего пару месяцев,– стараясь не дрожать голосом, сказала я.– Ты не боишься, что я просто расскажу твоему отцу правду?

– Можешь прямо сейчас валить. Я просто верну расписку Марку. Детка, он не будет с тобой таким нежным,– прошипел «жених», больно ухватив меня за шею. Так, что в глазах полетели прозрачные мухи.-Хочешь оказаться на улице со своим выродком? Или отрабатывать долг в борделе Маркуши тебе приятнее, чем жить в дорогом особняке? Вперед, куколка. Или ты думаешь, что мой папа альтруист? Хрен тебе. Он не прощает, когда его кидают. Он зверь, пострашнее меня. Выбор за тобой, детка. Родишь ублюдка. Я докажу, что он не мой, и можешь быть свободна. Ты сука, я весь в белом,– хохотнул Роман, нежно обнимая меня за плечи.– Улыбайся, куколка. Шоу маст го он.

Глава 14

Мария

– Господи, Машка. Ну до чего ж ты хороша. Знаешь, это платье сделало из тебя настоящую мадам Фу-Фу. Прямо посмотреть на тебя страшно, как бы не замарать такую красоту, – восхищенно вздохнула Леська. А я смотрела на себя в огромное зеркало и не узнавала женщину, отражающуюся в серебряной амальгаме волшебного стекла. И талия, вдруг откуда-то появилась у этой похожей на меня незнакомки, и блеск в глазах казался ослепительным и даже улыбка на лице казалась чужой. Это не моя жизнь.

– Смотри,– хмыкнула я, отчего – то возненавидев свое отражение. Это не я. Не настоящая я. – Замарать уже измазанное не так уж и страшно. И, кстати, мы приехали мерить наряд подружки невесты. Так что шуруй в примерочную.

– Надеюсь он не розовый, – буркнула подруга.

Я промолчала. А что сказать? Конечно платье Леськи цвета взбесившегося хрюши. Еще и шляпу ей сваяли, похожую на защитный шлем пасечника. Вот такие фантазии у симпатичного Валечки, менеджера вендинг агентства, которое нанял мой будущий свекор.

– Ооооо,– простонала и кабинки Лисюня.– Я не выйду отсюда ни за какие коврижки. Даже если случится нашествие мозгоедских зомби. Сдохну в примерочной дорогого бутика. Не такая уж и позорная смерть, как считаешь?