Мега Сайз. План Б

– Я одета. Коктейльное платье идеально подходит к сегодняшнему мероприятию,– спокойно сказала я, стараясь не выдать собственных чувств и мыслей.– Слушай, зачем тебе этот фарс? Ну скажи, что это не твой ребенок. Отец же твой еще и пожалеет тебя, а мне просто дадите пинка под зад. Это так просто.

– Переоденься. Тумба в коктейльном платье выглядит убого,– зло выплюнул «любящий жених», сморщив злое лицо, будто увидел нечто отвратительное.

Борясь с тошнотой я вышла в коридор. Удивилась темноте и тишине, ведь двор жил. И сейчас мне казалось, что я нахожусь в другом измерении. Роман ушел давно, и у меня было время успокоиться. Платье я не стала менять. Назло, из какой-то идиотской вредности, понимая, что дразню зверя. Но ничего не смогла сделать со своим желанием быть собой. А макияж снять пришлось. Маленький жилец в моей утробе решил, что он мне не идет.

– Знаешь, это надо просто перетерпеть,– вздохнула я, погладив себя по уже намечающемуся животу. Сердце вдруг зашлось нежностью. Так, что голова закружилась. Впервые я говорила сейчас со своим ребенком, и мне это очень понравилось. Он есть, он живой, и я просто должна защитить его или ее от идиотского безумия, в которое превратилась моя жизнь. – Я все решила. Я тебя люблю,– тихо прошептала я, делая шаг вперед. Осталось только спуститься вниз по лестнице, туда, откуда несется музыка и чужой смех. Пережить этот вечер, а завтра. Невесты же сбегают со свадеб…

Додумать я не успела, сильный толчок в пину вышиб из меня весь воздух. Ноги потеряли опору, я замахала руками, в попытке ухватиться за пустоту. Боже, мой ребенок. Он же… Зажмурилась, понимая, что обречена и полетела вперед. Это так страшно терять то, чего еще не видел, но уже успел полюбить всем сердцем. Раз – два-три. Я считала секунды, будто паря в вакууме и ждала боли.

– Черт, Марджери, Маша, девочка. Посмотри на меня. Врача!!! – сильные руки баюкали меня, я словно плыла по волнам отчаяния. Боль оказалась не такой уж страшной. А вот то, что разгоралось в моей душе было адским пламенем, напалмом. – Где болит? Живот? Да вызовите же чертова врача, мать вашу,– взревел Муромцев.

–Этот ребенок, Виктор…– прохрипела я в широкую грудь мужчины, перевернувшего мою жизнь.

*****

Ему казалось, что он близок к умопомешательству. Бледная Маша лежала на диване в холле. Гостей он разогнал, всех, включая квохчущую как курица тетушку. Вокруг его девочки суетился Дуся, причмокивал губами и молчал. И эта идиотская тишина разрывала перепонки, а суетливые движения врача, казались мультяшными и бесполезными. Черт, она же не его. И где, черт возьми Ромка? Это ведь он должен сейчас сходить с ума, и метаться по комнате, как разбуженный зимой медведь шатун.

– Девчонка в рубашке родилась,– наконец хмыкнул великан, больше похожий на мясника, а не на врача. – Хорошо, что ты вовремя ее подхватил.

– Хорошо,– хмыкнул Муромцев, пытаясь вспомнить, как взлетел по ступеням, увидев кувыркающуюся фигурку в дурацком платье. Словно в замедленной съемке она падала, сверкая пухлой попкой в каких то совершенно идиотских трусиках с котятами, и от этого было еще страшнее.

– Мой ребенок? – слабо простонала Мария.

– Природа восхитительна, девушка. Она продумала все, даже неуклюжесть будущих мамочек. Там внутри такой сложный механизм, который защищает ваше сокровище. Повезло. Как же вы умудрились? И да. О каблуках пока стоит забыть. Центр тяжести смещается.

– Я не…– в глазах Маши мелькнул страх. Она уставилась куда – то за спину Виктора, и он невольно оглянулся, чтобы увидеть, кто же так напугал его Марджери. Тьфу ты, черт, да с чего она его то?

– Маша просто споткнулась,– громко сказал Роман. Когда же он успел прийти? – Да ведь, детка? Ничего непоправимого не случилось. Отец, мне звонили из нашего здания. Кто – то пытался проникнуть в хранилище, сигналка сработала. Поеду, натяну безопасников. Я поеду, ты останься дома отец. И спасибо, что успел вовремя. Но на тебе лица нет. А ты уж не мальчик, для таких то потрясений. Маруська, ты же не против если я скатаюсь? Мне нужно. Очень нужно развеяться, продышаться. Испугался я.

– Да,– кивнула Маша и отвернулась. – Конечно, поезжай.

Муромцеву показалось что даже с облегчением она это сказала. Странно.

– Это твоя невеста. Тебе не кажется…– прищурился Виктор Романович, удивляясь спокойствию сына. Хотя, нервы на всех по-разному влияют. Вон руки подрагивают у внешне спокойного мальчишки и глаза. Они пустые и безумные.

– Виктор Романович, отпустите сына, ему нужно. Я сама. Я устала. Мне сейчас даже лучше одной. Пожалуйста,– пролепетала Марджери, и у него все в душе заледенело. – Прислуга мне поможет, если нужно будет. И вы… Это же ваша жизнь.

– Поезжай,– приказал Муромцев ухмыляющемуся сыну. Странно, но его передернуло от гримасы на лице Романа. Он сейчас был похож на…

– А ты не поедешь, папуля? – ехидно спросил Ромка. Виктору захотелось смазать улыбку с его лица.– Или в сиделки запишешься к невестке?