Мэйделе

Аркаша, пока сдавал свои экзамены, хорошо изучил корпус «лечебников»,85 поэтому в расположении аудиторий ориентировался хорошо. Поднявшись по белой мраморной красивой лестнице, они оказались в полном студентов коридоре, но юноша не дал Мэйделе потеряться, двинувшись в известном ему направлении. Через несколько минут девушка оказалась в огромной, по ее ощущениям, комнате, рассмотрев и амфитеатром располагавшиеся столы, первый из которых оказался свободным.

– Ты не заблудилась? – поинтересовался какой-то юноша, отметив молодость Гиты и не помня ее на первом курсе.

– Нет, – помотала та головой. – Это же второй курс лечебников?

– Лешка, оставь девочку, она, наверное, как Пашка – сразу на второй поступила, – заметила какая-то очень серьезная девушка в белом халате, расстегнутом на груди так, что был заметен ее комсомольский значок. – Привет, – поздоровалась она. – Меня зовут Леной.

– Гита, – робко отозвалась Мэйделе. – Я из Одессы…

– Комсомолка? – уточнила Лена. – На учет встала? – и увидев кивок, улыбнулась. – Вот это ты молодец!

В этот момент их прервал громкий звонок, отчего ойкнувшая Гита быстро уселась за стол, приготовившись слушать. Спустя несколько минут в аудиторию вошел мужчина лет сорока-пятидесяти, в костюме, а не халате. Мэйделе почему-то обратила внимание именно на внимательный и какой-то пронизывающий взгляд. Это оказался Александр Николаевич Бакулев – выдающийся уже тогда хирург. Он внимательно оглядел собравшихся, чуть улыбнувшись немного жадному взгляду девушки на первом ряду, выбранную в ученицы его учителем.

– Здравствуйте, коллеги, – заговорил он, заставив удивиться Мэйделе. – Вы все будущие коллеги, так что привыкайте к такому именованию. Нам предстоит много работы в этом году, поэтому я бы хотел остановиться на…

Гита с интересом слушала, записывая опорные моменты, потому что лекция была обзорной, касаясь каких-то еще не изученных дисциплин. Александр Николаевич быстро завоевал внимание студентов, лишь после лекции сделал знак остаться Гите. Еще раз внимательно осмотрев девушку, хирург усмехнулся.

– Профессор Спасокукоцкий будет ждать вас по средам в четыре пополудни на кафедре, – передал Мэйделе информацию Бакулев. – В ваших интересах не опаздывать.

– Ой… Спасибо! – горячо поблагодарила мужчину Мэйделе, а тот видел тот самый огонек в ее глазах, который отличал учителя от других коллег.

– Что-то случилось? – поинтересовался Аркаша, видя несколько ошарашенное выражение лица девушки.

– Не знаю еще, – медленно ответила ему Гита, рассказав затем то, что ей передали, отчего все понявший Аркаша горячо поздравил девушку.

«Здравствуй, милая Мамочка! Как вы там поживаете? Я очень-очень скучаю! Представляешь, меня взяли в ученицы! Сам Спасокукоцкий! Я была такой счастливой, когда узнала. Аркаша постоянно стремится оказаться рядом, что мне очень помогает. Хотя мне иногда странно… Скажи, это странно, что он рядом? Мама, Мамочка, как бы я хотела тебя обнять сейчас… Ривка пишет, что у нее все в порядке и ей все очень нравится, а я хочу к тебе… Я неблагодарная, да?..

» – буквы древнего языка ложились на бумагу, по щекам катились слезы, а где-то там далеко Циля грустно вздыхала, читая пронизанные любовью и тоской строки, написанные ее младшей дочерью.

Потянулись дни, до каникул было очень далеко, зато профессор начал брать девушку на операции, приучая и к виду крови, и внутренностей, воспитывая умение быстро находить решение. Не самый молодой врач будто что-то чувствовал, стремясь передать свои знания и опыт девушке, отчего та сильно утомлялась, но не роптала, с молитвой встречая новые испытания. А еще очень помогал Аркаша, к которому Мэйделе, кажется, начала привыкать.

Зимняя сессия все приближалась, отчего с одной стороны становилось все страшнее, а с другой… После сессии каникулы… Мама! Мамочка! Манеру девушки писать слово Мама с заглавной буквы профессора отметили, но ничего по этому поводу не говорили, а вот студенты удивлялись. Но девушка была активной, от работы не отлынивала, как-то успевая совмещать общественную работу, институт, не забывая при этом о синагоге, чему немало способствовал всегда готовый помочь Нудельман.

– Пельцер, зайди к секретарю, – попросил ее кто-то из комсомольцев, на что девушка кивнула. Институтский комитет комсомола часто давал Гите поручения, с которыми она справлялась, не ропща и не задавая лишних вопросов. Даже на политинформации девушка рассказывала так интересно, что посещаемость занятий была почти стопроцентной.