Механический мир

— Неужели он рискнул… — в глазах сикха плеснулся суеверный страх.

Гость встал. Лицо его приобрело торжественное выражение. Он сложил руки на груди и нараспев произнёс длинную фразу на неизвестном языке. Сикх тоже встал и склонился перед гостем в глубоком поклоне.

— По преданию, любой представитель нашего рода должен помогать тому, кто дерзнёт проникнуть в тайну ларца. Владетельные князья Джамму оберегали его на протяжении веков, и они всего лишь последние в длинной череде хранителей, начавшейся за сотни жизней до того, как принц Шакьяму̀ни вышел из колеса чередования жизни и смерти. Можете быть уверены, сахиб: вы и ваш друг получите любую помощь, которую я в состоянии предложить!

— В середине мая в Бомбей прибудет судно, зафрахтованное через германский Ллойд. Груз, находящийся на его борту, следует переправить в место, указанное в этих бумагах.

На стол лёг роскошный кожаный бювар.

— Здесь конасамент[24], а так же сведения о пункте назначения и сроках. Способ доставки на ваше усмотрение, единственное, но непременное условие: всё должно быть проделано в тайне. При ваших возможностях это не составит труда.

Владелец кабинета открыл бювар и пробежал глазами несколько строк. Брови его поползли вверх.

— Признаться, вы сумели меня удивить! Я не берусь даже предположить, какое отношение подобные вещи могут иметь к реликвии!

— Вам и не надо предполагать. — сухо ответил гость. — Насколько я понимаю, обязательства, принятые некогда вашей семьей, подразумевают беспрекословное повиновение?

Сикх пристально посмотрел на собеседника, вынул из бювара документ, поднёс его сначала к губам, потом ко лбу.

— Услышано и обещано! — произнёс он, и эти слова прозвучали ритуальной формулой. — Не позже чем к середине июля груз будет в Лехе, или я недостоин называться Раджитом Сингхом!

ГЛАВА II

Если индийский вельможа и принял гостя за выходца из французской Луизианы, проданной Томасу Джефферсону в 1803-м году Наполеоном, то он ошибался. Юбер Бондиль появился на свет в провинции Квебек, в Канадской Конфедерации, и мог с полным правом считаться подданным королевы Виктории. Что до манеры речи, то её он унаследовал от матери, уроженки Авиньона.

На наречии обитателей юга Франции «Бондиль» означает «бочонок» или «коротышка-толстячок». Но эта фамилия совершено не подходила к внешности её обладателя. Роста Юбер Бондиль был среднего, сложение имел худощавое, был смугл и черноволос — обычное дело для жителей юга Европы. Но он-то вдали от оливковых рощ Прованса и отрогов Приморских Альп: первые шестнадцать лет жизни прошли к северу от Великих Озёр, а в начале шестидесятых годов юноша перебрался в Североамериканские Штаты. Не обделённый талантами и трудолюбием, он устроился достаточно быстро, став помощником профессора Тадеуша Лоу — химика, изобретателя и воздухоплавателя.

Юбер проработал у Лоу недолго — началась война Севера и Юга, и профессор Лоу предложил аболиционистам свои услуги и получил назначение на должность главного аэронавта Армии Союза. Молодой канадец вслед за патроном отбыл к театру военных действий, а когда годом позже тот рассорился с армейским начальством и вышел в отставку (злые языки шептались, что профессор запросил слишком много) — остался в армии и продолжил его дело.

После победы аболиционистов[25] Юбер Бондиль уехал в Европу, намереваясь закончить там образование, и некоторое время изучал химию в Гёттингене. Но в Саксонии он надолго не задержался: признанным центром аэронавтики считалась Франция, там он и оказался в середине 1868-го года.

Поработав некоторое время с патриархом управляемой аэростатики Анри Жиффаром, Юбер уже собирался поступать в Политехническую школу, когда грянула война с Пруссией. Деятельная натура канадца не позволила ему остаться в стороне: в осаждённом пруссаками Париже двадцатишестилетний Бондиль свел знакомство с двумя весьма интересными людьми.

Первый — знаменитый инженер и кораблестроитель Станислас Дюпюи де Лом. Создатель первого броненосца представил правительству проект дирижабля, с помощью которого предполагалось установить сообщение между столицей и провинциями. Проект был одобрен, на его реализацию выделили сорок тысяч франков. Юбер Бондиль, отлично знакомый с работами Жиффара, принял в этом проекте самое непосредственное участие, и даже предложил новый способ крепления гондолы — диагональным способом, с помощью сетки, прикреплённой к оболочке.

К сожалению, Дюпюи де Лом отказался, от паровой машины системы Жиффара, отдав предпочтение мускульной тяге. Девятиметровый воздушный винт, приводившийся во вращение усилиями восьми человек, едва разгонял аппарат до пяти узлов — маловато, чтобы бороться с противными ветрами или уходить от кавалеристов, преследующих воздушный корабль по земле.