Механический принц

— Это невозможно, — произнес он. — Сумеречные Охотники и демоны… они не могут размножаться. Они не могут произвести живое потомство.

— Тогда может быть это ложь, как и ложь то, что Мортмейн в Идрисе, — сказала Тесса. — Но это не означает, что Мортмейн не знает правду. Я должна узнать кто я. По крайней мере, я считаю, что это к ключ к тому, почему он так хочет заполучить меня.

В глазах Джема была печаль, когда он посмотрел на нее, а потом отвел взгляд.

— Очень хорошо, — сказал он. — Уилл, как ты предлагаешь, мы уговорим его встретиться? Ты не думаешь, что он знает почерк Джессамин? Разве не вероятно, что у них есть какой-то тайных сигнал?

— Нужно убедить Джессамин, — сказал Уилл, — помочь нам.

— Пожалуйста, только не предлагай пытать ее, — сказал Джем раздраженно. — Меч Смерти уже использовали. Она сказала нам все, что могла…

— Меч Смерти не раскроет нам их места встречи или какие-нибудь кодовые слова, или ласковые имена, которые они могут использовать, — сказал Уилл. — Ты не понимаешь? Это последний шанс Джессамин. Ее последний шанс сотрудничать. Получить благосклонность Конклава. Быть прощенной. Несмотря на то, что Шарлотта управляет Институтом, ты думаешь, что они отдадут судьбу Джессамин в наши руки? Нет, это будет возложено на Консула и Инквизитора. А они не будут любезничать. Если она не сделает это для нас, то это может стоить ей жизни.

— Я не уверена, что она беспокоится за свою жизнь, — тихо сказала Тесса.

— Любой заботится, — сказал Уилл. — Каждый хочет жить.

Джем резко отвернулся от него и уставился на огонь.

— Вопрос только в том, кого мы можем отправить, чтобы убедить ее? — сказала Шарлотта. — Я не могу пойти. Она ненавидит и винит меня больше всех.

— Я могу пойти, — сказал Генри, его мягкое лицо было беспокойным. — Возможно, я бы смог воззвать к рассудку бедной девочки, поговорить с ней о безумии любви юности, как стремительно она исчезает перед лицом суровой реальности жизни…

— Нет. — Тон Шарлотты был не терпящим возражений.

— Я очень сомневаюсь, что она хочет увидеть меня, — сказал Уилл. — Это должен быть Джем. Его невозможно ненавидеть. Даже этот дьявольский кот любит его.

Джем вздохнул, по-прежнему глядя на огонь.

— Я пойду в Город Молчания, — сказал он. — Но Тессе следует пойти со мной.

Тесса подняла глаза пораженная.

— О нет, — сказала она. — Я не думаю, что я так уж нравлюсь Джессамин. Она думает, что я ужасно предала ее, замаскировавшись под нее, и я не могу сказать, что виню ее за это.

— Да, — сказал Джем. — Но ты сестра Нейта. Если она любит его, как ты говорила, она… — Их глаза встретились. — Ты знаешь Нейта. Ты можешь говорить о нем с авторитетом. Ты, возможно, сможешь заставить ее поверить в то, что я не смогу.

— Хорошо, — сказала Тесса. — Я попытаюсь.

Казалось, что это был сигнал к окончанию завтрака. Шарлотта помчалась вызвать экипаж, который отвез бы их в Безмолвный город. Она объяснила, что братья любят следовать намеченной линии поведения. Генри вернулся в склеп к своим изобретениям, а Джем, после того, как перемолвился парой слов с Тессой, пошел взять свою шляпу и пальто. Остались только Уилл, глядящий на огонь, и Тесса, видя, что он не двигается, ждала, пока дверь не закрылась за Джемом, затем поднялась и встала между Уиллом и пламенем. Он медленно поднял на нее глаза. Он был по-прежнему одет в туже одежду, что и прошлой ночью, однако, его белая манишка была запятнана кровью, а на его сюртуке был длинный неровный разрез. Вдоль его щеки и под левым глазом были порезы.

— Уилл, — сказала она.

— Разве ты не должна уезжать с Джемом?

— Я поеду, — ответила она. — Но сначала, мне нужно, чтобы ты пообещал.

Его глаза переместились к огню. Она видела, как танцуют языки пламени, отражающиеся в его зрачках.

— Тогда говори, что ты хочешь, только быстро. У меня есть очень важные дела. Я планирую хандрить весь день, а затем, возможно, будет вечер байроновских размышлений и ночь разгула.

— Разгуливайся, сколько тебе влезет. Я только хочу, чтобы ты пообещал, что не скажешь никому, что произошло между нами на балконе прошлой ночью.

— О, это была ты, — сказал Уилл с видом человека, который только что вспомнил удивительные подробности.

— Избавь меня от этого, — резко оборвала она, уязвленная несмотря ни на что. — Мы были под воздействием колдовского зелья. Это не значит ничего. Я даже не виню тебя в том, что случилось, но не утомляй меня сейчас этим. Нет никакой нужды, чтобы кто-нибудь еще об этом знал, и если ты джентльмен…

— Но я не джентльмен.

— Но ты — Сумеречный Охотник, — сказала она ядовито. — А у Сумеречных Охотников которые якшаются с колдунами нет будущего.

В его глазах плясали языки пламени. Он сказал:

— Ты становишься скучной, когда пытаешься поддразнить.

— Тогда дай мне слово, что ты не расскажешь никому, даже Джему, и я уйду и прекращу заставлять тебя скучать.

— Я даю тебе свое слово Ангела, — сказал он. — Я изначально не собирался этим хвататься. Однако почему ты так заинтересована в том, что бы никто здесь не заподозрил тебя в отсутствии добродетели, я не знаю.

Лицо Джема проплыло перед ней.