Мехасфера: Ковчег

— Да. Километров на пятьсот одни озера, — кивнул Чарли и принялся растирать руки над огнем.

— Но это еще не самое плохое, — добавил Эхо. — Здесь хотя бы есть солнце. А когда озера закончатся, начнется Заполярье с вечной зимней ночью, и мы не увидим естественного света, пока не найдем семена на Шпицбергене и не вернемся назад.

— Мы знали, на что подписывались, — окинул всех взглядом полковник и остановился на инках. — Вы, ребята, понимаете, что нас ждет?

— Наверно… — Лима произнесла первое слова за день и поперхнулась от неожиданной сухости в горле.

— Мы многое пережили вместе, — продолжил Альфа. — И впредь должны действовать так же — как одна команда.

— Ладно, — кивнул Пуно. — Раз уж мы получим те семена…

— Заметано, — перебил его Куско.

Полковник с горечью осмотрел ни в чем не повинных инков и покривил душой. Он знал немного больше, чем остальные участники экспедиции, и информация эта была жизненно важной, но во благо всей человеческой цивилизации ему необходимо было сохранять ее в тайне. Ради миллионов людей. Он отвернулся и со злости плюнул в пруд.

— Ну что, согрелись? — встрепенулся Чарли. — Надо ехать.

Весь день они петляли между озерами в попытке найти жилье. Всего лишь сто километров от цивилизации, практически середина пути между двумя крупнейшими городами Пустоши — Хелем и Питом. Должна же найтись лачуга вроде той хижины рыбака. Разумеется, главная дорога, связывающая города, осталась далеко позади. Но, учитывая градус устроенного в Пите безумия, искать ее было опасно. Должен же найтись какой-то отшельник, решивший поселиться чуть севернее.

Отшельника не нашлось. Зато нашелся целый завод, заселенный еще одной бандой рейдеров.

На холмистой местности в окружении целого ожерелья рассыпавшихся черных жемчужин-озер стояла укрепленная досками и мусором фабрика по производству динамита. По нескончаемой канонаде взрывов стало понятно, что с конвейера сходят именно взрывчатые вещества.

Издалека это походило на грозовые раскаты, и отряд даже, испугавшись возгорания ближайших озер, спешно забрался на ближайшую высоту, и уже с нее стал виден завод. Относительно небольшое здание с желтым отливом ржавых железных стен блестело под солнечными лучами. Высившееся посреди одноликой чернеющей пустоши, оно казалось последним оплотом цивилизации по дороге на дикий север. Единственная связь с миром — железная дорога — страховочной нитью тянулась на юго-запад, к Хелю.

— Будем штурмовать? — обрадовался Чарли.

На крыше фабрики стояли несколько одетых в хоккейную форму рейдеров и развлекались тем, что бросали в разные стороны динамитные шашки. Через несколько секунд после каждого броска раздавался оглушительный взрыв, и пыль поднималась вокруг появлявшихся маленьких черных воронок. Эти дикие люди не охраняли свою крепость, не выискивали на горизонте врага, а просто баловались взрывчаткой, как дети в старину перед Новым годом. И месяц стоял соответствующий — декабрь. Только в отличие от обычных детей, у которых срывает башню только в последние числа года, у этих рейдеров башня была сорвана навсегда. Острый глаз Куско разглядел, как тротиловые безумцы принимают какую-то химию вроде химгаляторов.

— Ну что, штурмуем? — прямо-таки трепетал Чарли.

— Да нет же, отбой, — проворчал Альфа. — Вот привезем семена, потом штурмуй сколько влезет, а сейчас нам нельзя рисковать… Просто обойдем их и все.

— И все? — удивился майор. — Никаких новых сражений? Но там же много еды. Должны же они чем-то питаться.

— Тише едешь, дальше будешь, — настоял командир. — Обходим фабрику.

Отряд съехал с холма и под звуки непрекращающихся взрывов стал объезжать цитадель рейдеров по дуге. Те смотрели не дальше летящих шашек, а потому достаточно было держаться в километре от их пустых глаз. Фабрика медленно уплывала сначала в сторону, а потом и назад. Через несколько минут ржавая громадина уже возвышалась далеко за ровным следом четырех байков, и лишь грохот взрывчатки продолжал бить по ушам путников, будто они не объехали фабрику, а плутали в ее чертогах.

В десяти километрах севернее показался лагерь на три палатки. Зажатая между озером, скалой и редколесьем поляна представляла собой идеальное место для кемпинга, если бы к трехтысячному году на Земле остались какие-либо туристы. Но для отряда рейдеров с тротиловой фабрики место тоже было очень удобным. Ничего не подозревающие отбросы в хоккейной форме, с заплывшими от химии глазами свежевали туши убитых ими двугорбых оленей.

— Вот и наша удача, — улыбнулся Альфа.

Грохот мотоциклов тонул в непрекращающихся далеких взрывах, но даже если на несколько секунд пустошь окутывала тишина, оглохшие за долгие годы жизни у фабрики рейдеры не слышали или не воспринимали всерьез шум надвигающейся беды. Сложно было представить, что кто-то забредет в такие непроглядные дали и уж тем более минует фабрику и отправится еще дальше. Нет, в этой ложбине свежеватели оленей чувствовали себя в полной безопасности.

— Ну теперь-то мочканем их? — не унимался Чарли.

— Не знаю, — кривил рот полковник. — Хочется без смертей.