Меланиновый синдром

Пока Ангелина со слезами на глазах надрывалась, сестра держала ее волосы и шептала слова утешения. А как только Геля перестала даже отплевываться и (не без посторонней помощи) снова в бессилие рухнула на диван, Роза сбегала за чистым полотенцем.

Отдышавшись, Ангелина все-таки нашла в себе силы оторваться от горизонтальной поверхности и с горем пополам принять сидячее положение, все еще мелко дрожа всем телом. Пока она вытирала лицо только что принесенным полотенцем, Роза выжидающе смотрела на нее. Но у Ангелины так стучали зубы, что она не могла ничего, кроме как заикаться.

– Полегчало? – Роза участливо погладила сестру по запястью, стараясь не прерывать с ней зрительного контакта.

– Угу. Я в н-норме.

– Кошмар приснился?

– С ч-чего т-ты вз-зяла? Мне п-просто плохо с-с утра, – Ангелина отчаянно пыталась вернуть контроль над собственными челюстями, но зубы все равно не попадали друг на друга. Дрожь пробирала до самых костей.

Роза пожала плечами.

– Ты так ворочалась во сне. И даже что-то говорила.

– Я говорила во сне?

– Да. Что приснилось? – не унималась Роза, бережно заправляя отросшую челку Ангелины за ухо.

Только она раскрыла рот, чтобы ответить, как на телефоне завибрировал будильник, заставив обеих сестер синхронно вздрогнуть. Поскольку Ангелина ничего не предпринимала, Роза сама взяла ее телефон, который по обыкновению валялся в изголовье, и отключила будильник.

– Так что приснилось?

Ангелина опустила глаза.

– Да я… резко забыла, – постепенно возвращались привычные интонации ее голоса, что было, несомненно, хорошим знаком. По крайней мере, она перестала говорить, как заика.

– Ну и правильно. Не надо плохие сны запоминать.

– Давно проснулась? – решив сменить тему, Ангелина снова натянула на себя влажное одеяло. Как же морозит…

– Где-то на час раньше будильника. И ты вставай давай. Пора собираться. Анализы нужно успеть сдать до десяти. И не забывай, что кровь сдается натощак.

– Думаю, с этим проблем не будет, – Ангелина не удержалась от меланхоличного смешка.

– И еще – смерь температуру, пожалуйста.

Температура на удивление оказалась в пределах нормы. Точнее, на границе нормы, но это никак нельзя назвать чем-то критичным. Поэтому первое, что сделала Ангелина, – приняла душ. Все тело было в холодном липком поту, даже голову пришлось помыть.

Между делом она написала Еве, что сегодня не появится в университете (кто вообще придумал пары в субботу?), так как до сих пор чувствует себя неважно. К слову, одногруппникам Ангелина сказала, что подхватила ротавирусную инфекцию. Родителям пришлось «скормить» ту же легенду, чтоб вопросов не возникало.

Впрочем, учеба и родители – это сейчас далеко не первое, о чем приходилось беспокоиться.

***

Они едва не опоздали, потому как Ангелина долго не могла решить, в чем ей пойти. Надевала то одно, то другое, но ни на чем не останавливалась. Как будто собирается не на прием к врачу, а как минимум на свидание своей мечты.

«Да на тебе уже вся одежда висит!» – недовольно прокомментировала Роза.

Уже на подходе в клинику Ангелина почувствовала, как ноги подкашиваются. Еще немного, и она разревется, как пятилетний ребенок. В конце концов нервы все-таки сдали, и Роза в буквальном смысле вела ее за руку до самой регистратуры, пока она причитала и, вся в слезах, лепетала о том, что ей уже намного лучше, что «давай поедем домой, я еще денек отлежусь, и все будет нормально».

– Тебе не стыдно! – Роза слегка недоуменно наблюдала, как Ангелина одной рукой размазывает слезы по опухшему лицу, а другой – терзает свои плечи и предплечья сквозь ткань кофты. – Ты чего вся чешешься?

– Ничего, – Ангелина сразу перестала это делать, но как только сестра отвлеклась на смартфон, мигом возобновила свое занятие. Наверное, это от волнения…

После забора крови лаборант сообщила, что результаты будут готовы только в начале следующей недели, так как в выходные лаборатория не работает.

– Может, тогда к врачу все-таки во вторник? Как раз анализы будут готовы. А то что мне там без анализов скажут? Сейчас бессмысленно идти!

Но одного Розиного взгляда хватило, чтобы Ангелина мгновенно стушевалась и промямлила что-то примирительное. Ей овладела совершенно неконтролируемая двигательная расторможенность, не позволяющая усидеть на месте: руки тряслись, зубы стучали, от страха тошнило еще сильнее, а утренний душ оказался абсолютно бесполезен, так как Ангелина успела снова вспотеть. Кажется, даже глаз начал дергаться. Но самое неприятное – это беспокойство в ногах, с которым невозможно справиться никакими усилиями.

– Сядь, расслабься, – но слова Розы оказались пропущены мимо ушей. Ангелина начала ходить туда-сюда по коридору, и сейчас ее в последнюю очередь волновало, что она кому-то мешает.

Как говорится, перед смертью не надышишься, и вот из кабинета врача вышла пациентка с охапкой документов в руках.

– Давай, иди, – Роза кивнула на дверь. Ангелина, казалось, была готова в любой момент дать деру. – Иди уже, не позорься! Или мне тебя за ручку отвести?