Мелиан. Охота Дикой Кошки (СИ)

сжимались, не пропуская ни звука. Оба были немы!

- Они вхожи в гарем лучезарного, - обронил непонятную фразу Тариб, правильно истолковав мой

изумлённый взгляд.

- И что?

- Прислуге, приписанной к наложницам великого калифа, рассекают горло, лишая возможности

говорить, - сумрачно пояснил Тариб. Я оторопела:

- Это же варварство!

Я умолкла. Конечно, варварство – с точки зрения обычного гражданина Алдории. Однако среди

пиратов бытуют и более жестокие обычаи – скажем, выжигание глаз королевским соглядатаям или

отрубание пальцев на ногах тем, кто бросил товарищей по команде в разгар боя.

Тариб бесстрастно глядел на меня и молчал. Я взволнованно произнесла:

- Но ведь раньше в "Лилию" допускалась прислуга женского пола! Мне рассказывал Дар... мой

слуга.

- Это было при Аэллам-хэннум, матери лучезарного, - пожал плечами Тариб. - Тэймуран-эгга

распорядился иначе.

Я схватилась за голову и принялась массировать виски. Очередное чудачество калифа. Такое

ощущение, что они поджидают меня в каждом закоулке "Лилии". Создается впечатление, что все

эти чудные законы и приказы продиктованы одним потаённым стремлением Теймурана. Знать бы

ещё, чего он добивается.

- Хэннум желает ещё что-нибудь? – мягко повторил Тариб.

- Нет, - твёрдо сказала я, делая нетерпеливый жест рукой. Радужное настроение улетучилось под

гнётом неясного страха, неприятно засосавшего под ребрами. - Пригласите сюда моего слугу, я

хочу, чтобы он принес мне чистую одежду.

На самом деле я просто хотела увидеть лицо человека, не принадлежащего к обитателям "Лилии":

после разговора с Тарибом все они стали казаться мне лицемерами.

Слуга низко поклонился, коснувшись пола, и направился к двери, властным мановением руки

позвав за собой немых химамщиков. На пороге он замер и обернулся, будто хотел что-то сказать. В

тот же момент в дверях появился запыхавшийся Дарсан, и Тариб ещё раз коротко поклонился и

удалился.

Я досадливо стукнула кулаком по бортику бассейна: это ж надо было парню появиться так не

вовремя! Не скрывая раздражения, я сухо спросила:

- Что-то случилось?

- Каэрре-хэннум, - выпалил Дарсан. - Вам прислали подарок!

***

Нежно-розовая айсанна(44) благоухала так, что аромат заполнял всю комнату. Среди огромных

48

Мелиан. Охота Дикой Кошки.

помпонообразных цветов стыдливо мелькали "жемчужинки" – мелкие, словно бусины, лишённые

запаха цветы, прекрасно смотрящиеся в букетах.

Мы с Дарсаном задумчиво смотрели на огромную россыпь соцветий, каскадом вырывающихся из

роскошной корзины.

- Думаете, это от калифа? - робко предположил юноша.

- Вряд ли, - спокойно ответила я: помпезный букет, произвел на меня впечатление, однако

неизвестному дарителю следовало бы приложить к нему что-нибудь более существенное. Хотя

почему сразу неизвестному...

Я протянула руку и осторожно выудила из буйства лепестков небольшой пергаментный

прямоугольник, сложенный пополам. На нём был изображен затейливый вензель и герб: рука,

держащая ятаган, на тёмно-зелёном поле. Развернув послание, я сразу узнала отправителя.

Первый визирь превзошёл самоё себя в изысканности речи. Восхваляя моё очарование и красоту,

он тонко намекал на желание более близкого общения и приглашал почтить его вниманием

сегодня же после захода солнца.

Я улыбнулась. Приятно, когда усилия не проходят даром, однако подобную дерзость я просто так

визирю не спущу. Прикусив губу, я задумчиво посмотрела на юношу.

- Садись за столик, Дарсан, и пиши ответ. Визирю будет приятно, если мы обратимся к нему на

родном языке.

- Каэрре-хэннум, так это цветы от него? А я не умею писать цветисто, - испугался парень.

- От тебя и не потребуется.

Я принялась ходить взад-вперёд по комнате, сплетая и расплетая пальцы. Дарсан послушно уселся

за столик и занёс над листком пергамента перо.

- Пиши: "Эхмат-эгга, я восхищена вашим даром. Цветы прекрасны, как жаль, что век их недолог..."

Написал? Дальше: "Увы, я не могу принять ваше предложение, ибо считаю, что молодой девушке

не приличествует соглашаться на уединенное вечернее свидание, пусть даже с таким интересным

человеком, как вы. Однако", - я подняла палец, призывая Дарсана к молчанию: он протестующе

открыл рот. - "Однако я готова увидеться с вами утром перед моим отъездом. Приходите в..."

Дарсан, ты запомнил какое-нибудь приметное помещение в "Лилии"?

Паренек пожал плечами и жалобно протянул:

- Калиф показал великое множество комнат, хэннум.

- Верно... - я постучала согнутым пальцем по верхней губе, и меня осенило. - Ладно. Пиши:

"Приходите в ту комнату, где мы впервые с вами увиделись. Уверена, в этот раз у нас найдется

гораздо больше тем для разговора". Написал?

Юноша аккуратно вывел последние слова и протянул мне пергамент; не глядя, я изобразила под

ранами затейливую роспись, придуманную только что, и, дождавшись, пока чернила высохнут,

бережно сложила листок. Придется использовать Тариба в качестве посыльного.

Дарсан взял другой листок и, хмурясь, нацарапал:

"Каэрре-хэннум, к чему это?"

Я лукаво взглянула на него и написала: