Мелкие боги (пер. Н.Берденников под ред. А.Жикаренцева)

Борворий, которому мыслительный процесс давался лучше, чем прочим главнокомандующим, спросил:

— Ты говоришь о капитуляции?

— Да.

Аргависти взорвался.

— Ты не можешь так поступать!

— Кто-то из нас должен сдаться. Прошу, выслушайте меня. Ворбис мертв. Он заплатил сполна.

— Нет, не сполна. А ваши солдаты? Они пытались разграбить наш город!

— Ваши солдаты подчиняются приказам?

— Несомненно!

— И если ты им прикажешь, они убьют меня на месте, не раздумывая?

— Не сомневаюсь в этом!

— Но я же безоружен.

Неловкая пауза на палящем солнце.

— Когда я приказываю, они подчиняются и… — начал было Аргависти.

— Нас послали сюда не для переговоров, — резко произнес Борворий. — Смерть Ворбиса ничего не меняет — в фундаментальном смысле. Мы пришли сюда, чтобы Омния перестала представлять угрозу нашим странам.

— Она уже ее не представляет. Мы пошлем материалы и людей для восстановления Эфеба. И золото, если хотите. Мы сократим армию. И так далее. Считайте нас побежденными. Мы даже откроем Омнию для других религий, если кто-нибудь захочет построить тут храмы.

Громовой голос эхом отозвался в голове у Бруты. Словно человек за твоей спиной сказал вдруг: «Бей красную даму черным королем», а ты-то считал, что играешь самостоятельно…

I. Что?

— Это будет способствовать… конкуренции, — сказал Брута.

II. Другие Боги? Здесь?

— Побережье станет зоной свободной торговли. Я хочу, чтобы Омния заняла достойное место среди дружественных стран.

III. Я слышал, Ты Упомянул Других Богов.

— Ее место на дне моря, — сказал Борворий.

IV. А Нельзя Ли Вернуться К Вопросу О Других Богах?

— Прошу меня извинить, — бодро произнес Брута. — Мне надо помолиться.

Даже Аргависти не стал возражать против этого. У сумасшедших есть свои преимущества, как у святого Когтея, молившегося всем, кто соглашается его выслушивать. Люди побаивались мешать тебе, резонно опасаясь, что могут сделать только хуже.

— Да? — едва слышно спросил Брута.

V. Как Мне Кажется, Вопрос О Поклонении В Омнии Другим Богам Еще Не Обсуждался?

— Но тебе же будет лучше! — воскликнул Брута. — Люди скоро поймут, что другие боги — ничто по сравнению с тобой, верно? — вкрадчиво осведомился он и скрестил пальцы за спиной.

VI. Это — Религия, Мальчик, А Не Контрольная Закупка! Ты Не Должен Подвергать Своего Бога Испытанию Рыночными Законами!

— Прости меня. Я понимаю, тебя беспокоит появление новых божеств…

VII. Меня? Беспокоит? Эта Толпа Постоянно Прихорашивающихся Девок и Накаченных Мужиков С Курчавыми Бородами?

— Отлично. Значит, договорились?

VIII. Да Они По Сравнению Со Мной… Что?

—  Асейчас мне пора вернуться к этим людям.

Его внимание привлекло какое-то движение в барханах.

— О нет! — простонал он. — Идиоты…

Он развернулся и быстро, со всех ног, кинулся к главнокомандующим.

— Нет! — отчаянно кричал он. — Это совсем не то, что вы думаете. Выслушайте меня! Умоляю, выслушайте!

Но солдаты уже увидели армию.

Она выглядела внушительной, быть может, более внушительной, чем была на самом деле. Когда люди узнают, что к берегу причалил огромный флот с явным намерением заняться серьезным мародерством и грабежом, а потом еще эти вражеские солдаты — они, конечно, из цивилизованных стран, но все-таки — начнут привлекать местных девушек посвистыванием и всякими неприличными жестами, производить на них впечатление сверкающими доспехами и всякими потребительскими товарами, ну, не знаю, бронзовыми зеркальцами, что ли, при виде которых женщины обычно теряют голову, иногда даже можно подумать, что с местными парнями не все в порядке… В общем, при виде вражеской армии люди либо убегают в горы, либо хватают какой-нибудь предмет, которым удобнее всего размахивать, велят бабушкам спрятать семейные драгоценности в комод и готовятся к сражению.

Во главе армии катилась железная тележка. Из трубы ее валил пар. Бедну, видимо, удалось-таки починить ее.

— Глупцы! Глупцы, — закричал Брута всему миру и побежал дальше.

Солдаты уже успели перестроиться в боевой порядок, и их командующий, кем бы он ни был, весьма удивился, увидев, как его армию атакует один-единственный человек.

Борворий поймал Бруту, когда он уже подбегал к ощетинившемуся копьями строю.

— Понятно, — хмыкнул он. — Ты занимал нас разговорами, выигрывая своей армии время.

— Нет! Я не хотел этого!

Борворий прищурился. Он не смог бы пережить многочисленные войны, если бы был таким уж глупцом.