Мемуарр

М а й я. Вот именно что минус десять.

Н и о б е я. Я про хрущевскую. Сталин-то умер уже или как?

К о р н е й. А что было на бабушке?

С в е т л а н а. Что первого мая может быть на Майе? Майские кружева.

М а й я. Я была в гэдээровской штормовке. Под ней свитер. Хемингуэевский, грубый такой.

К о р н е й. Круто. На случай бури. А Август Макарыч на случай цветочной пыльцы.

С в е т л а н а. На случай пыльной бури, которой обернулась оттепель.

Н и о б е я. А чего молодые тогда делали? В смысле – где тусовались?

С в е т л а н а. В смысле – гужевались.

М а й я. Да практически везде. Слава богу, полно мест было. Прежде всего институт…

С в е т л а н а. Институт не в счет. Институт – обязаловка.

М а й я. Общежитие. Мы были как одна семья. Дни рождения – все за стол. Конспекты – одни, сессия – все вместе. Театральная премьера – культпоход.

А в г у с т. Забеременел кто – аморалка. Забеременел, запил, выразился идеологически нечетко – персональное дело. Персональное дело – общее собрание.

М а й я (машет на него рукой). Август!… В сентябре – на картошку. До ноября включительно – овощехранилища.

Т и г р а н. Чего там делать?

А в г у с т. Перебирать капусту. Морковь.

К о р н е й. Киви.

Т и г р а н. Просто перебирать?

К о р н е й. Как буддисты.

А в г у с т. Сортировать гниль. (Берет из вазы яблоко, в другую руку нож, рассекает посередине, жует одну половинку, потом другую.)

М а й я. Летом стройотряды. Весь год турпоходы. По родному краю. Когда на лыжах, когда и на байдарках.

С в е т л а н а. Когда и пеша.

М а й я. По азимуту. А что? Палатка, костер.

Я р о с л а в. Песня.

М а й я. Чем, сын, плоха тебе песня?

Я р о с л а в. Мотивом. Словами. Гитарой.

М а й я. У тебя же как раз получалось.

Пауза.

Н и о б е я. А интимные связи? Сфера, там, личной жизни?

Т и г р а н. Половая, типа, близость?

К о р н е й. Тебе же говорят, общежитие.

А в г у с т. Дортуары на восемь койкомест.

Звонит мобильный телефон.

А в г у с т (взяв трубку). Взаимно… Ошибаешься, Виталик. Сорок лет не дата. Если только не комсомола… На обычных основаниях – в любое время. Посидим, разольем, вы с Майей Модестовной почешете языки… Не-не-не, какие торжества при таком падении цен на нефть?… Не отменяем, а логически откладываем… “На сколько, на сколько?” Годков на десять. (Дает отбой.)

Я р о с л а в. Все считаю, считаю и никак не пойму: откуда сорок? Мы со Светкой наши возрастба знаем; сколько людям на первом курсе, знаем. Может, накинете лет пять, четыре?

А в г у с т. Да ради бога. Но от чего считать? От, строго говоря, загса или, как Тигранчик, от половой, типа, близости?

М а й я. Август, что ты, прости господи, говоришь! Что ты себе позволяешь перед лицом потомков! Это же осквернение родительского ложа, другого слова не подберу.

А в г у с т. От демонстрации, короче, плюс-минус. От гражданского брака – сорок. Каковая – не есть дата.

Н и о б е я. Вы несли праздничные транспаранты?

М а й я. Материалы наглядной агитации. По большей части портреты.

Н и о б е я. Вы кого?

М а й я. Мне дали кривую роста успеваемости. А Августу Макарычу достался сдвоенный образ – Хрущева с Булганиным. Наподобие Маркс и Энгельс.

Т и г р а н. Редкий чин.

М а й я. Чей чин? Они были в штатском.

Т и г р а н. Иконописный.

М а й я. Изготовлялись тогда такие. Двое в соотношении к по отдельности – один к десяти. В тот раз снег залеплял, приходилось постоянно отряхивать.

Н и о б е я. А Виталий звонивший?

М а й я. Лозунг. “Повысим бдительность!”

С в е т л а н а. Мама, какая память!

М а й я. Он за мной ухаживал. Все шутили: Виталик, повысь бдительность, а то вон Август наготове. А Август ничего такого.

Т и г р а н. Так, дедушка?

А в г у с т. Почему? Мы с Виталием дружили, секретов не было. Он мне рассказал: на ноябрьской, когда щиты сдавали, Майку эту в уголку, удалось, прижал. Так что наготове не наготове, но в уме я ее держал.

М а й я. Август! Какая низость! Сейчас же сознайся, что все выдумал! Извинись немедленно!

А в г у с т. Все не все, но кое-что выдумал. Тогда. Но кое-что, оказалось, и не выдумал.

Д е т и и в н у к и. Что?! Что?!

А в г у с т. Зажигательность и пламень юной Майи Модестовны.

М а й я. Август, что с тобой? При детях!

А в г у с т. Так ведь потому и детях при, что зажигательность и пламень.

С в е т л а н а. А Валерий на маму глаз ложил?

А в г у с т. Майя Модестовна, вопрос к вам.

М а й я (излишне серьезно). Валерий был образцом товарищества.

С первого дня института. И продолжает быть до сегодняшнего.

С в е т л а н а. В каком плане? Валерий-товарищ или товарищ Валерий? Ты же была комсомольский вожак. И если он рядовой член…

А в г у с т. Отнюдь. Валера – бессменный профорг. Комсомол – резерв партии, профсоюзы – школа коммунизма. Всего лишь. Субординация. Смотрел на нее снизу вверх. А мне на картошке сказал: “Ты давай с Майкой решай, а то я не камень”.

С в е т л а н а. Мать, да ты вамп!

Я р о с л а в. Мне в голову не приходило.