Мемуары дьявола

«Ладно, сударь, — сказал Дано в порыве решимости, вроде той, что овладевает раненым, которому угрожает смерть и который протягивает хирургу руку или ногу для ампутации. — Ладно, дайте мне два миллиона четыреста тысяч — и дело с концом».

Банкир спрятал в папку договор об ипотеке и холодно ответил:

«Я сделал все, что мог, для вашего спасения, мне неприятно, что вы так неблагоразумны. Прощайте, сударь, это дело меня больше не касается, обратитесь к господину Сежану, он закроет ваш счет».

«Но, сударь…»

«Извините, вот уже два часа господин граф де Лозере ждет меня, и, по правде говоря, несмотря на все мое желание посвятить все мое время людям, которые, как и я, всего-навсего коммерсанты и промышленники, с моей стороны крайне неучтиво злоупотреблять терпением столь знатного господина».

«Я пойду к господину Сежану», — смутился Дано.

Банкир поклонился ему и, распорядившись ввести господина де Лозере, быстро написал несколько строк, сложил листок и передал его слуге: «Немедленно передайте господину Сежану». Вот что он написал:

«Будьте тверды в деле Дано, и мы получим за два миллиона сто тысяч франков собственность, которая при благоприятных условиях будет стоить более трех миллионов».

Как только слуга вышел, банкир поприветствовал господина графа де Лозере, и два самозванца остались один на один.

— Матье Дюран сделал это? — Литератор так серьезно глядел на рассказчика, что барон понял: Дьявол добился того внимания, которого желал.

— Да.

— Вы уверены?

— Я называю вам имена, я даю вам точные цифры.

— Но откуда, дьявольщина, вы все это узнали?

— Я скажу вам, когда закончу.

— Знаете ли вы, что с помощью подобных секретов можно очень далеко завести такого человека, как Матье Дюран? — спросил поэт.

— Ах! Клянусь вам, — улыбнулся Дьявол, — если бы его дочка нравилась мне так, как она нравится вам, то она скоро бы стала моей. Особенно с тем, что мне осталось вам поведать.

При этих словах Луицци начал догадываться о намерениях Сатаны и приготовился слушать. Дьявол продолжил…

Конец седьмого тома

Том восьмой

I

Господин де Лозере, оставшись наедине с Матье Дюраном, явно чувствовал себя не в своей тарелке и не знал, как приступить к делу. К смущению примешивалось раздражение от затянувшегося ожидания и от ощущения, что банкир нарочно, самым неприкрытым образом, как мог его затягивал. Однако эти чувства обозначились на лице графа лишь плотно поджатыми губами: он искусно скрывал свою злость под маской непринужденной вежливости. Но Матье Дюран слишком хорошо знал людей и понимал, что ему удалось задеть за живое явившегося к нему спесивца и что, должно быть, только крайняя нужда заставляет графа молча проглотить оскорбление. Вследствие этого умозаключения банкир решил во что бы то ни стало заставить гостя почувствовать, что он потешится всласть и отыграется сполна за тот вечер у господина де Фавьери, когда господин де Лозере так недальновидно презрительно обошелся с ним.

Для начала Матье Дюран отказался от обычного обмена ничего не значащими любезностями, чтобы не дать графу времени прийти в себя. Банкир молча указал гостю на кресло и устроился сам в другом, слегка склонившись к собеседнику и как бы говоря всем своим видом: «Я вас слушаю». Господин де Лозере решился наконец приступить к делу, однако, желая преодолеть охватившее его унизительное волнение и казаться спокойным, сделал слишком значительное усилие и мгновенно принял привычный наглый вид, не сумев удержаться на грани благоразумной учтивости и сдержанности.

«Я проявил настойчивость, сударь, в ожидании вашего всемилостивейшего благорасположения. — Несмотря на все старание графа быть любезным, голос его зазвучал насмешливо и слегка напряженно. — Я пришел, чтобы признать победу капитала, и, надеюсь, последний не окажется суровым тираном. Сильные властители, как правило, добры к тем, кто добровольно изъявляет покорность».

Однако Матье Дюран не захотел принять этот легкомысленный тон и холодно заявил:

«У меня очень мало времени и куча дел, господин граф; думаю, сие обстоятельство вполне извиняет меня за ожидание, которое показалось вам столь долгим».

«По счастью, у меня очень мало дел и куча времени, — чарующе улыбнулся граф. — Думаю, это вполне объясняет, почему я так охотно теряю его в вашей приемной».

«Что ж, господин граф, если вы не хотите, чтобы мы продолжали сорить временем, соблаговолите перейти прямо к делу, приведшему вас сюда».

Напоминание о действительной цели визита, казалось, резко оборвало кичливо-дурашливые излияния, в которые ударился де Лозере. Он вновь смутился, дав Матье Дюрану еще раз понять, как крепко тот держит в руках самые что ни на есть кровные интересы своего недруга. И после некоторой паузы граф продолжил:

«Припоминаете ли вы, сударь, сделку, предложенную нам маркизом де Беризи, согласно которой я согласился проплатить через вас приобретенные у него лесные угодья…»