Мемуары Эмани

«Что ей надо тут?» – удивлялись остальные, с завистью глядя на нее.

Теледива решилась изменить верхние веки, они делали взгляд тяжелым. Доктор поддержал ее: «Чем раньше сделаете блефаропластику, тем быстрее восстановится кожа».

Это была легкая операция, лишние кусочки верхнего века отсекались, унося с собой страдания хозяйки.

И вот она в операционной. Родригес не успел понять, что случилось с пациенткой. Он только ввел необходимую дозу лидокаина, как раздался крик: «Помогите, мне плохо». За доли секунды лицо у нее стало землистого цвета, вены на шее вздулись и побагровели.

Доктор схватил шприц, а пульс уже поднялся до 180 ударов в минуту.

– Аритмия! – крикнул Родригес помощнику. – Звони на берег, нужен вертолет. Сообщи капитану, пусть разворачивает судно домой.

Сердце останавливалось. Они привели в действие электрошок. Удар, еще удар! Тело судорожно вытянулось. Через какое-то время, которое показалось доктору вечностью, сердце вернулось в прежний ритм.

Щеки и губы девушки порозовели.

Родригес бормотал слова молитвы и пытался понять, что же случилось. Несомненно, это была реакция на обезболивающее средство.

Судно развернулось в обратном направлении. Гостям, удивленным таким решением, объяснили, что территориальные воды Намибии ввели ограничения из-за погодных условий.

Прибыв домой, Родригес отправил на анализ всю партию препарата, который чуть не погубил пациентку. Он получил официальный ответ из независимой лаборатории: «Раствор лидокаина превышал допустимую медицинскую норму. На заводе-производителе перепутали наклейки. На ампулы с 10-процентным раствором наклеили этикетку от 2-процентного. Пятикратное превышение дозы приводит к нарушениям сердечно-сосудистой системы. Возможны летальные исходы».

Доктор был счастлив, что смог предотвратить беду. В качестве компенсации он предложил телеведущей подарок – посещение всех косметических процедур за счет клиники. Она благосклонно приняла предложение и пригласила его на телевизионную передачу «Цена красоты». Тема была актуальной. В последнее время стали наблюдаться смертельные исходы во время пластических операций.

Родригес пришел в студию с той злополучной ампулой и официальным ответом из судебно-медицинской экспертизы. В конце выступления он показал зрителям сертификат о регистрации клиники на борту яхты «Кит» и пригласил желающих в тематический круиз «За красотой».

Бегство

По ночам Галка шептала, прижавшись к мужу:

– Все, больше не могу, нет никаких сил. Пожалуйста, давай им купим однокомнатную квартиру, будем жить отдельно. Она тебе и не мать вовсе, мачеха. А можно папу себе забрать, а ее отселить.

Женя тоже шепотом просил:

– Потерпи, старые они совсем. Ну улыбнись им, убудет с тебя, что ли.

А в соседней комнате свекровь возмущалась:

– Да съест она его. Ты видишь, как помыкает им. Не жалеет его, кровиночку нашу. Да стукни ты раз по столу, поставь ее на место.

Свекор вздыхал:

– Уймись, молодые они. А ты не лезь к ним, хватит уже.

Дальше – больше. По утрам делают вид, что не видят друг друга. Вечером родители телевизор смотрят, а молодые на кухне сидят. Ребенок бегает из зала на кухню и из кухни в зал.

Надоела Жене эта свистопляска, домой идти не хочется. Стал на работе задерживаться, чаи распивать с дежурными медсестрами. Настя глаз не сводила с него. Выгнется лозой весенней и призывно улыбается. Стал он брать ночные дежурства и отговариваться от упреков жены:

– Некому ночью работать. У Лучникова жена на последнем месяце беременности ходит, у Бойко детей не с кем оставить. Сама знаешь, что не хватает врачей в больнице.

Каждое дежурство Настя рядом с ним, так и стали ночи вместе караулить. А дома все двери хлопали с такой силой, что маленькая Ирочка подскакивала от испуга.

Свекровь демонстративно переставляла кастрюлю с супом на другое место: ведь сноха не понимает, что суп может здесь скиснуть.

Галка заходила на кухню и замечала, что старуха опять сделала по-своему. Передвигалось в доме все: чашки, ложки, стулья, мебель. Круги нарезали с ненавистью и злобой.

А праздники в семье стали похожи на похороны. Это и вправду были похороны любви, надежд, человеческих отношений друг к другу. Никто не хотел сдавать своих твердых позиций, показывать слабость врагу.

Не мог Женя воевать ни на одной из сторон. Вон отец как сдал с того времени, как в доме начались боевые действия. А мать вообще разучилась улыбаться. Как сказать им, чтоб жили отдельно от него, единственного сына?

* * *

Когда умерла родная мать, отец приводил в дом разных женщин и говорил ему:

– Слушайся тетю Люсю, она будет жить с нами.

Женя радовался, что теперь и у них будет, как у друга Васьки. В доме чисто, на столе всегда, когда бы Женя ни приходил к ним, то пироги, то румяные блинчики, то оладьи. Его сажали за стол и кормили досыта.

Но тетя Люся у них долго не задерживалась, через несколько месяцев приходила другая.

Тетя Тамара отличалась от предыдущих, не сюсюкала с ним, разговаривала как со взрослым. Она поменяла постель на кровати и сказала:

– Переселяйся, теперь это твое место. Ты уже взрослый парень.