Меняющая реальность

– Мне это рассказываешь? – доктор приподнял кустистые с проседью брови. – Лана, я знаю, что это случай не стандартный. Твой мозг решил отключиться от реальности на двадцать семь дней. Это факт!

– Двадцать семь дней? То есть я просто спала месяц? – от мысли, что это была шутка, не осталось и следа. – И конечно, родители знали, что я в больнице.

– Да. Они навещали тебя каждый день, как и друзья. Никто не знает, почему так произошло, но ты очнулась и это главное! – теперь Эдуард Андреевич пытался успокоить пациентку.

– Месяц!!! А как же работа? – последний вопрос Ланы был скорее риторическим и очень тихим.

Как только появилось осознание того, что произошло. И когда пришло смирение с этим, Лана потихоньку обмякала на кровати. Силы, которых было и не так уж много, казалось, совсем покинули ее тело, а сон, наоборот, наступал необратимо.

– Отдыхай. Когда проснешься в следующий раз, друзья и родные уже будут рядом, – доктор продолжил говорить успокаивающим тоном. Лана же слышала его, как сквозь пелену. Сознание в очередной раз ускользало прочь…

– Мама? Мама! – разум Ланы прояснялся все больше. Казалось, даже находясь в глубоком сне, девушка чувствовала любимые духи и слышала голос мамы.

– Да, родная, милая я здесь. Все хорошо. Ну наконец-то ты очнулась! Как ты себя чувствуешь? – голос мамы придавал силы не хуже лучшего лекарства.

– Хорошо… можно попить? – отпив из стакана теплой жидкости, Лана обрела голос. – Все, правда, хорошо, мама. Мысли еще путаются и тело вроде не мое, но ничего не болит. Честно.

– Как может быть хорошо? Ты спала месяц!!! Месяц была в коме!!!

– Не месяц, а двадцать семь дней. Не разводи здесь генную инженерию. Не делай из мухи слона, Кира Николаевна! – Лана видела, что мать не на шутку встревожена и попыталась так ее успокоить. Получилось не особо хорошо, даже глупо.

– Я позову доктора – только и сказала Кира Николаевна и, оглядываясь, пошла к двери.

Ох мама, всегда милый душе человек. Она жила в другом городе, но все же бросила работу почти на месяц и ухаживала за дочерью. Хотя их отношения никогда не были идеальными, внутренняя связь дочери и матери присутствовала всегда.

Внешне Лана очень напоминала юную копию своей матери. И была этому обстоятельству безумно рада, ведь Кира Николаевна была потрясающе красива. Тонкие черты лица, точеная фигура, густые прямые волосы цвета красного дерева и темно-карие глаза. Это то, чем можно охарактеризовать и мать и дочь.

А вот дальше одни разногласия. Лана была человеком творческим. В детстве, да и в юношестве была готова все дни и ночи проводить на танцах, заниматься в театральных кружках, учиться в художественной и музыкальной школе. Вечерами делала подделки из бисера, оформляла картинки из гербария, плела ловцы снов и это далеко не полные список. И был бы еще длиннее. Вот только Кира Николаевна – человек абсолютно практичный, и не признающий во всем творческом «настоящую» профессию и любую другую пользу, всячески душила все начинания в зародыше.

Пользу приносила рутинная работа по дому: готовка, уборка, ну и, конечно же, учеба. Учеба всегда на первом месте. А уже это душило Лану. Отец был все время в командировках, поэтому воспитанием занималась одна мама. Борис Валентинович, папа Ланы, очень любил ее, но уделять ей много времени физически не мог и помочь с тоталитаризмом жены тоже.

Когда Лана поступила в университет и переехала в другой город (в родном городке ВУЗов не было), она стала самой счастливой на свете. Вот только по семье скучала тоже сильно и поняла, насколько их любит, только уехав.

Во истину, этим семейным отношениям расстояние стало лекарством!

Позже, когда Лана приезжала домой на каникулы она радовалась каждой секунде, проведенной дома. Было неповторимое чувство ностальгии, когда в темноте не ушибешься о тумбочку, потому что знаешь каждый уголок дома. Или когда вечером, вернувшись с затянувшейся прогулки со школьными подругами, тебя встречает ароматный ужин, который приготовила мама. И сама она в халате и переднике усадит тебя за стол, и ворча за позднее возвращение, накормит чем-то по-домашнему вкусным. К тому же братец Коля не давал скучать. Заставлял смотреть с собой мультики или читать книги или шлепать по лужам, чтобы потом вместе шмыгать носом…

Вот и сейчас приехав в стерильную больницу, мама захватила с собой те капли ностальгии и домашнего уюта.

И пока Кира Николаевна ушла за Эдуардом Андреевичем у Ланы появилось время сконцентрировать внимание на комнате, где она находится. Палата выкрашена в бело-серый цвет, единственное окно занавешивали жалюзи светло-зеленого цвета. Здесь стояла одна кровать, так что соседей у Ланы не было и не предвиделось. Рядом на столе громоздилась куча медицинской техники, часть из которой рассказывала окружающему миру, как чувствует себя Лана. На тумбочке, которая стояла с обратной стороны кровати, стоял графин с водой и ваза с букетом цветов. Аромат васильков и ромашек прочно конкурировал с кислым запахом больницы.

«Не очень-то практично для мамы» – скользнула мысль в голове у Лана и тут же удрала.