Меньшее зло

Следующие двое суток я занимался бумажной волокитой, в деталях расписывая все обстоятельства своей службы и побега, воспроизводя слова Питерса, а также давая личную оценку тем или иным событиям, произошедшим за последнее время. Возможно, этот отчет действительно был нужен командованию, но когда я его закончил, чувство собственной бесполезности лишь усилилось, став всеобъемлющим.

Стопка отпечатанных листков выглядела чересчур несуразным итогом моей жизни. Изложенные на этих листках сведения не представляли никакой реальной ценности. А в результате все возвращалось к одному и тому же – несмотря ни на что, мне так и не удалось переломить ход войны.

Я просто уничтожил несколько городов и убил свою семью.

– Отличная работа, Алекс, – похвалил меня куратор, забирая папку с бумагой. – Теперь нам остается только ждать. Думаю, через неделю информация дойдет, куда следует.

– Хорошо.

– Тебе ничего не нужно? Если хочешь, я могу передать сообщение Алисе Бьянки.

– Нет, спасибо.

– Почему? Мне обо всем известно, не беспокойся.

Перед глазами на мгновение возникла улыбающаяся Анна, но я дернул головой и видение послушно исчезло.

– Думаю, пока что рано. Вы же сами еще не знаете, что со мной будет.

– Ты из-за этого переживаешь? – Дюпри удивленно вскинул брови. – Мальчик мой, когда этот рапорт попадет на стол к лидеру, неясным окажется только одно – какое звание тебе присвоят и какие награды вручат.

– Лидер?

– Именно так. Он ведь с самого начала поддерживал нашу программу. Разве ты не помнишь?

– Помню. Принцип меньшего зла.

– И ты реализовал этот принцип с честью, – гордо отчеканил куратор. – Страна гордится тобой!

– Надеюсь.

– Никаких сомнений, мой мальчик. Именно благодаря тебе и таким, как ты, мы все еще существуем. Именно на твоих плечах лежит благополучие государства. Никаких сомнений!

В голосе собеседника послышались легкие нотки фанатизма, так что мне пришлось улыбнуться и кивнуть:

– Я понял, господин Дюпри. Никаких сомнений.

База, на которой мы находились, жила своей жизнью – за окнами выделенной мне комнаты время от времени слышались чьи-то отрывистые команды, между зданиями ходили люди, издалека доносились выстрелы. Все это напоминало обычный тренировочный центр – точно такой же, как и тот, в котором учили меня.

Стефан куда-то исчез, делать было нечего, так что я начал постепенно вживаться в местную атмосферу. Прогулялся по территории, глянул на то, как бегают обвешанные оружием солдаты, затем поговорил с дежурившим в столовой поваром, вышел за пределы части, вернулся…

Сделанный куратором пропуск действовал безукоризненно – никто не задавал мне никаких вопросов, не пытался ограничивать передвижения или что-то запрещать. Это радовало, но два дня спустя я все равно начал страдать от безделья.

– Если хочешь, могу включить тебя в состав какого-нибудь отряда, – предложил Дюпри, узнав о моих затруднениях. – Можешь сам взять оружие и пострелять. Или приходи на лекции – возможно, тебе будет интересно их послушать.

– Лекции?

– Мы занимаемся подготовкой фронтовых разведчиков. Хочешь увидеть тех, кто придет тебе на смену?

Я вспомнил о многочисленных стычках на ничейной территории, криво усмехнулся, но все же кивнул:

– Спасибо. Это будет интересно.

Как выяснилось спустя несколько часов, наставник решил сделать мне сюрприз – когда я зашел в аудиторию, то оказалось, что лекция уже началась, а присутствующие на ней курсанты ждут моего появления.

– Внимание, – увидев меня, стоявший возле кафедры Дюпри тут же махнул рукой: – Алекс, идите сюда!

Догадаться о том, что задумал куратор, было достаточно легко. Но отказаться от выступления я уже не мог.

Пришлось нацепить на лицо сдержанную улыбку и подняться на сцену.

– Перед вами человек, который провел на территории противника больше пятнадцати лет, – гордо сообщил Дюпри. – Он был в числе моих первых учеников и стал лучшим из них. Поприветствуйте, Алекс Гарсия!

Раздались сдержанные аплодисменты. Не удовлетворившись достигнутым эффектом, куратор нахмурился и чуть повысил голос:

– Этот человек долгие годы жил под прикрытием, одновременно с этим выполняя многочисленные задания на линии фронта. Сейчас вы можете задать ему вопросы о вашей будущей работе. Алекс, вы же не против?

– Всегда готов помочь.

– Замечательно. Кто будет первым?

В зале поднялись несколько рук. Дюпри окинул их суровым взглядом, а потом кивнул:

– Мария.

– Мое уважение, господин Гарсия, – вставшая со своего места девушка чуть-чуть наклонила голову. – Хотелось бы узнать, что чувствует человек, оказавшийся по ту сторону границы.

– Растерянность. Одиночество.

– Даже спустя десять лет?

– Спустя десять лет растерянность уходит. Но одиночество остается.

– А если…

– Хватит, Мария. – Дюпри явно не понравилась выбранная тема. – Оскар, слушаем тебя.

– Так точно, господин куратор! Господин Гарсия, вам приходилось сражаться на стороне противника?

– Да. Много раз. Я…

– Это являлось жизненной необходимостью, – перебил меня наставник. – У кого-нибудь из вас есть вопросы менее провокационного характера? Шарлотта?