Читаем Меньшиковский дворец[повесть, кубинский дневник и рассказы] полностью

Воскресенье. Утром 8‑го марта, наконец–то, прибыл в Гавану. Перед отъездом полностью закончил 1‑й вариант диплома. Здесь планирую поработать в библиотеке им. Хосе Марти и отдохнуть. Пока все идет хорошо. Устроился в Nuevo Vedado (общежитие ребят — «интернационалистов», знакомых по школе) рядом с ЗООпарком, обитатели которого по ночам устраивают свои звуковые оргии. Однако, это дом отдыха в сравнении с Сантьяго (здесь меня никто из «наших» искать не будет). В первый вечер был у Паши. Мои книги до сих пор лежат у него, и он их отказывается брать с собой. Удар — почти смертельный. Проблема отправки книг перерастает в серьезный вопрос из–за жесткой политики кубинской стороны (на запрет вывоза литературы). Был у наших ребят на улице F, все готовятся к отъезду, тотальная апатия. Видел новых ребят на Siboney (те, кто должны заменить нас в Сантьяго), уже нервничают и пытаются «отработать назад». Вчера встретился с Чарой, повзрослела и несколько похорошела. Прежних чувств, конечно, нет, но вечер прошел по–старому. Были в «Los Violines». Вернулся очень поздно. Сегодня делаю выход на «Rampa». Если все будет хорошо, надо продержаться здесь до возможного.

Посмотрел выставку современного искусства в «Funeraria». Есть ряд интересных работ, хорошо организованы салоны. Зашел на «El terser mundo», впечатляющая сравнительная экспозиция, к месту несколько кадров из «Тарзана». В «Rampa» посмотрел французский фильм «Далеко от Вьетнама», снятый несколькими знаменитыми документалистами (Жак — Луи Говард, Йорис Ивенс и др.): война богатых с бедными. Фильм очень хорош.

17 марта, Гавана, 507‑й день

Воскресенье. Вот уже десять дней я нахожусь в Гаване. Постепенно прихожу в себя. Условия в доме отличные, ребята–марроканцы — хорошие парни. Довольно приличное питание. Хорошо продвигается работа. Правда, погода плохая, вечером довольно прохладно. Часто звонит Чарито, заходит в библиотеку, ходим в кино. За эту неделю посмотрел в ICAIC серию американских короткометражек, в том числе фильм Ч. Чаплина «Бурлески «Кармен», а также японский фильм «Всё — одна жизнь» Сусуми Хаита и фильм Жана — Луи Годара «Китаянка» (ничего не понял, так как фильм шел на французском языке). Было очень обидно потому, что фильм явно интересный в жанре диалога молодых французов–маоистов, обсуждавших современные проблемы философии и революции.

На этой неделе встретился с Б.(новый секретарь парткома посольства), разговор был откровенный, но с моей стороны очень сумбурный. Я поставил вопрос о моём приёме в партию, пытаясь объяснить, что иначе моё возвращение в Союз будет бесперспективным. В ответ было сказано безапелляционно, что приём в партию заграницей запрещён. Непонятно, по какой логике?!

Видел наших переводчиков (из Сантьяго) М. С. и С. К. Оба уехали (улетели) домой веселые (несмотря ни на что). Был в ГКЭС, купил, как всегда с боем, флакон тройного одеколона. Здесь мы вообще «в списках не числимся», нас как советских граждан на Кубе просто нет. Здорово![80]

13 и 15 выступал Фидель. Говорил о внутренних продовольственных проблемах. Объявил о ликвидации всех остатков частной торговли (магазинов в нашем понимании здесь уже давно нет, кроме специальных «супермаркетов» при отелях для иностранцев). Закрываются частные бары, лавочки, даже — лотерея (последняя, очень популярная здесь, — надежда «нищих»).

23 марта. Гавана, 513‑й день

Суббота. Сегодня с утра идет дождь. Закончил просмотр (в библиотеке) всех намеченных статей. Работа, запланированная на месяц, сделана меньше, чем за две недели. Приступил к монографиям. Ежедневно занимаюсь испанским языком. По ночам совершенно не сплю. С Чарой что–то не ладится. Не звонила целую неделю. Отправил письмо Татьяне и Анатолию (в Сантьяго). Был, наконец, у Виталия Макарова. Он отказался мне помочь (в решении вопроса об отправке книг). Придется ехать самому в Министерство. Встретил «Кузьмича» (начальник колонии), он вновь в истерике (требует моего «немедленного» возвращения в Сантьяго). Вчера приехал Коля, привез мне кучу новостей и письмо от Татьяны. Для меня новости весьма мрачные. В Сантьяго сейчас возвращаться никак нельзя. Татьяна — вновь «под угрозой». Это уже очень опасно! Получил письмо из дома от отца: рекомендации, советы и пр. — у них все в порядке. За эту неделю посмотрел в ICAIC американский фильм Эриха фон Строгейма (1921 г.) «Веселые жены» (на «русский» сюжет) и франко–итальянский «Золото Вождя» (Хакес Баратьер). Сегодня приглашены с Николаем на «отвальную» к Паше Е.

31 марта, Гавана, 521‑й день

Воскресенье. В прошлую субботу были у Паши на «отвальной». Пели (под гитару) и танцевали. Были Жора К. с женой и Виталий М. Перепили от тоски. Ночевали у Жоры, перед сном сыграв в картишки, (давно забытое занятие, на Кубе игра в карты запрещена). На следующий день набрались уже с утра. После обеда вынужден был уехать домой поспать.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза / Детективы