Мент правильный

На его партию был с самого начала огромный запрос со стороны немецкого общества, которое замучено последствиями кабального Версальского договора.

Вдруг вместо Гитлера появится другой людоед, куда более талантливый, чем этот неудавшийся художник и герой-ветеран мировой войны?

Но потом я увидел смешинки в глазах начальника губрозыска, это была шутка и больше ничего.

Когда-нибудь я всё же откроюсь. Невозможно всю жизнь носить в себе такую тайну. Кому я её доверю – пока неизвестно.

Но ещё рано сбрасывать покровы с тайны. Там я был ментом, наверное, не из самых худших. И это у меня получалось.

Почему я должен бросать такое любимое и порой такое ненавистное дело, которому посвятил столько лет?

Поэтому я не стал отвечать на вопрос Смушко, а лишь усмехнулся и недоумённо повёл плечом.

Начальник отпустил меня домой.

Я пришёл в общагу, разделся, бухнулся на кровать и проспал до обеда следующего дня.

Иногда крепкий сон – это то, что действительно нужно.

После него я почувствовал себя другим человеком.

Посмотрев в зеркало понял, что перестану себя уважать, если не побреюсь. Прежде мне никогда не приходилось пользоваться опасной бритвой – только видел, как бреется ей мой дедушка, пока ему не подарили электробритву.

Для первого раза получилось неплохо, хотя без пары мелких порезов не обошлось, я заклеил их по старинке полосками из газетной бумаги. Когда подсохнет, отдеру. Следов обычно не остаётся.

Освежился одеколоном – он пах просто термоядерно, ароматы будут за версту.

Супруга не жаловала мужскую парфюмерию, поэтому я никогда не пользовался в прошлой жизни дезодорантами или туалетной водой, только лосьоном для бритья.

Вспомнив любимую, снова взгрустнул. Что-то она даже сниться мне перестала.

После её смерти она приходила ко мне в сновидениях почти каждую ночь, это казалось таким реальным, что я не хотел вырываться из мира грёз.

Погрустив, вернулся к бытовым делам: с тоской посмотрел на единственный пиджак в гардеробе: дырка от пули и пятна крови вряд ли сойдут за смелое дизайнерское решение.

Тот самый случай, когда нужна помощь профессионала.

Правда, проблема решилась сама собой – заявилась Степановна, которой уже доложили, что видели меня раненым.

Сердобольная женщина при виде повязки сразу запричитала:

– Ох, убили мальца!

От слова «малец», которым она наградила великовозрастную дубину, мне стало чуть легче на душе. Ну и фраза насчёт «убили» была несколько преувеличена.

Я убедил Степановну, что в целом чувствую себя нормально и вот прям щас у неё на глазах умирать от потери крови не стану.

Тут она увидела мой «героический» пиджак и тут же забрала, заверив, что постирает, заштопает и вернёт в лучшем виде.

Как и обещал начальству, завернул перед работой к врачу. Отсидел длинную очередь, наслушался уйму всяких разговоров: от бытовых жалоб до горячих политических диспутов. Всё, как в моём прошлом.

Снова предложили полечиться в больничке, я снова ответил вежливым отказом. Может, при иных обстоятельствах и стоило бы согласиться, но я не имел морального права подвести своих. Эта ночь обещала стать решающей.

– Точка и ша! – как сказал Гибер.

Для засады удалось раздобыть и второй «Максим», что резко повышало наши шансы. Лишь бы бандиты клюнули и всё прошло, как задумано.

Время тянулось мучительно больно, подтверждая старую прописную истину, что нет ничего хуже, чем ждать и догонять.

Люди старались вести себя тихо, чтобы не выдать присутствие звуком или движением.

Слишком многое было поставлено сегодня на карту.

Бандиты заявились поздно ночью, когда я уже было отчаялся и подумал, что либо Левашов обладает воистину фантастической чуйкой, либо наживка не вызвала у него интерес.

Вдоль улицы пронеслась вереница телег, они разом затормозили напротив ворот банка. С телег попрыгали разношерстно одетые люди, но всех их объединяло одно: вооружены были до зубов.

– Началось! – тихо сказал Смушко.

Я затаил дыхание.

Пока всё шло по плану. Часть бандитов перелезла через ворота, часть осталась прикрывать своих со стороны улицы.

– Левашова видите? – прошептал я, выглядывая среди них главгада.

– Вижу, – так же шёпотом ответил Смушко. – Вон тот, с портупеей и маузером в руках.

Левашов демонстрировал воистину офицерскую выправку и выглядел так, как обычно в художественных фильмах изображают «золотопогонников». Подтянутый, ладный, в подогнанной под фигуру гимнастёрке, в фуражке с высокой, чуть изломанной по бокам тульей. При виде его почему-то верилось, что он мог в своё время водить людей за собой в атаку.

Я пригляделся к его лицу, поведению, к тому, как он раздавал команды, и мне вдруг стало ясно, что всё это показное, что Левашов – позёр, дрянной актёр из дешёвой антрепризы.

И приписываемая ему чуть ли не байроновская демоничность куда-то исчезла.

Обыкновенный бандит и наркоман, отнюдь не народный герой или Робин Гуд.

На то, чтобы вскрыть двери, проникнуть в банк, у грабителей ушло две-три минуты, всё же народ был опытный, знал, что делать. Надеюсь, парни, изображавшие сторожей, успели выскочить – их штыки сейчас точно не будут лишними.