Мент правильный

– В общем, всё зависит от вас мужики. Я выйду первым, постараюсь держаться освещённых улиц или окон. Куда я пойду, вы знаете – в общежитие. Вы немного побудьте здесь. Если Батыр увяжется за мной и попробует пристрелить – вмешайтесь. Возьмём с поличным. Думаю, через него можно выйти на Кравченко. Что-то мне подсказывает, что Батыр действует по его указке.

– Жора, может, не надо? – покачал головой Михаил.

– Надо, – вздохнул я. – Лучше ужасный конец, чем ужас без конца. Я не смогу постоянно ходить и оглядываться – нет ли за спиной этого долбаного Батыра. Так что вся надежда на вас – не подведите!

– Обижаешь! – решительно произнёс Чалый. – Я за тобой и в огонь, и в воду.

– Договорились. В общем, я сейчас выхожу. Вы обождите секунд тридцать.

– Не волнуйся, Жора! Всё будет нормально, – заверил Миша, хотя виду у него при этом был весьма растерянный.

Да уж, можно понять, что творится у него сейчас в голове… успеет прийти другу на помощь – или нет… Не такое это простое дело.

Я оторвался от стола, пожал друзьям руки и двинулся к выходу.

Улица встретила меня порывом ветра.

Я поёжился… не столько от холода, сколько от морального напряжения.

Сделал несколько шагов в сторону общежития и сразу почувствовал на себе чужой взгляд. Что это – интуиция или шестое чувство, сложно найти рациональное объяснение. Я просто знал, что за мной идут.

Убийца старался не привлекать к себе внимания, держался позади, как можно реже бросал на меня взгляд, не шумел, такое чувство, что даже не дышал.

Я шёл, а по моей спине ручьём струился холодный и липкий пот.

Мы прошли одну улицу, свернули на другую. Она была практически пустой, только один прохожий двигался навстречу – пожилой мужчина с солдатским вещевым мешком на плечах. Мы быстро разминулись, он исчез где-то далеко позади.

Всё, вдруг осознал я. На улице никого нет, значит, меня будут убивать.

И тут позади завязалась сдавленная возня, крики, а потом как гром небесный ударил выстрел.

Я развернулся, бросился к копошащемся на земле людям, первым оторвал Чалого, потом Мишу.

На земле осталось лежать маленькое тельце. Не верилось, что оно принадлежит мужчине – было больше похоже на подростка.

– Что с ним?

– Кажется, мёртв, – вздохнул Михаил.

Он присел над телом, проверил жилку на шее.

– Точно мёртв.

– Кто стрелял, – сквозь зубы простонал я.

– Это он – сам в себя, – путанно заговорил Мишка. – Он достал пистолет, мы кинулись бежать, я почти перехватил его руку, она неудачно подвернулась… В общем, наган выстрелил.

– Мы же хотели взять его живым! Он был нам нужен, чтобы выйти на Кравченко! – почти закричал я.

– Этот гад мог убить тебя! – взвизгнул Миша. – Ты что – этого хотел?

– Действительно, Жора! Чего кипятишься, – поддержал Михаила Чалый.

– На Кравченко мы как-нибудь потом выйдем. Главное, что ты живой и здоровый. Лучше бы поблагодарил Михаила, а не кидался на него!

– Простите, мужики… Нервы, – вздохнул я.

– Да ладно! – примирительным тоном сказал Мишка. – С кем не бывает.

Он протянул мне руку.

Я кивнул ему с улыбкой, а затем резко вывернул его руку и, наклонив туловище Михаила к земле, заорал:

– Ты что, сука, думаешь – я ничего не понял! Ты ведь нарочно его убил, как и того мужика, который приходил к Чалому. Говори, гад, на кого работаешь!

Глава 31

Чалый, который только что ошалело хлопал глазами, очнулся. Налетел на меня с криком:

– Жора, ты что творишь?!

От неожиданности я выпустил руку Мишки, и Чалый оттеснил меня от него.

Я извернулся, но было уже поздно: Баштанов навёл на нас револьвер.

– А ну стоять, сволочи! Оружие, мать вашу, на землю!

– Миша, это как понимать? – замер с открытым ртом Чалый.

– Никакой я тебе не Миша, – презрительно оттопырив верхнюю губу, произнёс тот.

– Ну а кто ты тогда… Что-то я ничего не понимаю, – забормотал Чалый.

– Да, скажи, кто ты такой и как тебя зовут на самом деле? – выступил я.

Вместо ответа он выстрелил. Пуля чиркнула об булыжник полуразрушенной мостовой.

– Я же сказал – шпалер на землю! Быстро!

– Ладно, – я покладисто опустил револьвер перед собой.

– Ногой пни в мою сторону! – потребовал лже-Мишка.

– Так ты стреляй, чего томишь? – не выдержал Чалый.

– Тебя, сука, ещё буду спрашивать! – разозлился человек, которого я буквально недавно считал другом. – Бросай волыну и ногой пни ко мне.

– Делай, что он говорит, – велел я Чалому.

Тот со вздохом уронил револьвер и толкнул ногой к бандиту – с этой секундой я так стал называть «Михаила» для себя.

– Молодцы! – довольно отметил тот.

– Что ты собираешься сделать: убьёшь нас? Всё поймут, что это твоих рук дело. Тебе придётся бежать, Михаил или как тебя звать на самом деле… – сказал я.

– Устрою маленький спектакль и всех делов: всё будет выглядеть так, что вас застрелил Батыр, – бросил взгляд в сторону мёртвого калмыка «Мишка». – Ну, а я, в свою очередь, отомстил за вашу смерть. Мне поверят, даже не сомневайтесь.

– Не сомневаюсь. Ты бываешь очень убедителен, – кивнул я. – Но, раз уж собрался нас убивать, может, объяснишь, почему встал на чужую сторону?