Ментовский вояж. Везунчики

   - Почему, не видела, видела. Третьего дня приезжали трое, на большой чёрной машине, похожей на твою, - бабулька отвлеклась от созерцания нашей переводчицы. - Молодые, хамоватые, наглые. Всех пять курей у меня забрали, а потом по округе поехали, соседок моих пограбили, да и укатили прочь.

   - Молодые, хамоватые, наглые, раскатывают на чёрном джипе. Командир, стопудово, наши клиенты, - сразу же определил Руслан. - А у Вас, Авдотья Степановна, значит, соседи имеются? И много их?

   - Много, милок, у меня соседей: Васильевна, Михеевна, да Степановна, которая Наталья будет, - усмехнувшись, саркастически отозвалась пенсионерка. - Целых четыре бабки на всю округу.

   - Неужели, бандиты на чёрном джипе их всех ограбили? - искренне и по-детски изумилась Марина. - Володя, как же так можно - грабить беззащитных старушек? Тех троих надо найти.

   - Хорошо, если только ограбили, и никого не убили, - поморщился я. - Найдём, если получится. По крайней мере, обязательно постараемся их найти.

   - Да, никого они не убили, попугали лишь ножиком, курей половили, словно немцы в войну, и отбыли восвояси, - бабулька уточнила размер ущерба своих соседок. - Вот, что, полицейские, пошли-ка в дом, угощу вас козьим молоком, заодно и за жизнь поговорим.

   В сам дом, однако, мы не пошли, по причине сильного задымления кухни из-за низкого атмосферного давления. Вместо этого чинно расселись на открытой веранде, угостились козьим молоком, побеседовали с Авдотьей Степановной, можно сказать, о мировой политике. Как оказалось, с самого начала пенсионерка прекрасно поняла, что 'мир перевернулся', и, похоже, наступил настоящий конец света.

   Деревенька Борисовка и в лучшие времена представляла собой дальнее захолустье, до которого добирались лишь те, кому это было очень надо, а сейчас вообще оказалась чёрт знает где. Исчезло электричество, с которым и ранее возникали перебои, бесполезным ящиком стал старенький телевизор, умолк даже радиоприёмник, хотя он работал на батарейках. Подаренный внучкой из Москвы - кстати, ею же и оплачиваемый - сотовый превратился в ненужную импортную игрушку. Аналогичная картина с бытовой техникой наблюдалась и у соседей, точнее соседок, у всех троих доживавших в глухомани свой век бабулек.

   Впрочем, самое страшное было не это, а то, что деревенька оказалась, в прямом смысле этого слова, у чёрта на куличках, и старушки остались одни одинёшеньки посреди чуждого им мира. Сие открытие пенсионерки сделали уже на следующий же день после катаклизма, поднявшись на самый большой холм в окрестностях Борисовки. Вокруг, насколько хватало взору, сплошной стеной простирался чужой лес, зайти в который не рискнула ни одна бабулька. Ближе всего, кстати, чужой лес подступал к дому Авдотьи Степановны, и та буквально поминутно ожидала смерти от когтей и зубов неведомых чудовищ, которые должны были обитать там, в чащобах. Дома остальных немногочисленных обитателей Борисовки были разбросаны то тут, то сям, по нескольким небольшим холмам, чередуясь с пустыми и заколоченными избами, которых насчитывалось с десяток штук. Мда, знакомая до боли картина - практически вымершая деревенька в самом сердце России, и четыре одинокие женщины в ней.

   Неожиданное появление троицы молодых парней на чёрной машине поначалу обрадовало Авдотью Степановну. Но затем незваные гости горько разочаровали пенсионерку - бесцеремонно вломились в дом, обыскали его, неизвестно зачем. Потом все трое сели в машину, и поехали дальше, навестив всех, без исключения, обитательниц Борисовки. Незнакомцы покрутились по кластеру в поисках путей-дорог из него, заночевали в одном из пустующих домов, а на следующий день вновь возникли на пороге у Авдотьи Степановны. Пригрозив расправой, визитёры похитили у бабульки всех её куриц, и покинули кластер в неизвестном направлении. Как позднее выяснилось, жертвами незваных гостей стали все куры в деревеньке, плюс грабители подчистили у пенсионерок погреба, украв немногочисленные после зимы припасы. Поэтому неудивительно, что хозяйка поначалу приняла нас за таких же налётчиков, промышляющих по округе с оружием в руках, да ещё и под видом полиции.