- Господин майор, разрешите представиться: Вольфганг Нидеррайтер, лейтенант 'штази' в отставке, - произнёс старший из немцев по-русски, с сильным акцентом, который возникает, когда редко используешь выученный язык. - Рядом мой сын Гельмут. Мы просим Вас взять нас в свой отряд.
- Вот, как, - я ожидал чего угодно, но только не подобного. - Господин Нидеррайтер, а почему Вы с сыном не уехали вместе с остальными соотечественниками?
- Я родился и вырос в Гэ-Дэ-Эр, мой сын родился в Восточной Германии, - ответил Вольфганг. - Мы всегда были чужими для бюргеров с Запада. Мы больше не хотим жить среди чужих, господин майор.
- Можно просто 'товарищ майор', - машинально поправил я, полностью сбитый с толку свалившимися, словно с неба, немцами. Мда, а ведь, если разобраться, то именно с неба они и свалились, в прямом смысле этого слова. - Герр Нидеррайтер, извините за прямоту, но и мы, русские, вам не родственники.
- Товарищ майор, мы видели, как Вы и Ваши полицейские подавили бунт русских олигархов, - собеседник старательно подбирал слова, компенсируя отсутствие практики разговорной речи. - Мы видели справедливый суд народа над капиталистами, мы знаем, что Вы и Ваши люди были готовы идти с автоматами против танков. Мы знаем, что капитан ван Клейст заключил союз с деревней благодаря вам. Мы хотим остаться здесь, служить в Вашем отряде.
- Герр Нидеррайтер, извините, а сколько Вы знаете языков? - осенённый одной догадкой, я не совсем тактично перебил немца. - Кроме родного, немецкого?
- Я с акцентом говорю на русском, английском, польском, чешском, - в голосе немца зазвучала профессиональная гордость бойца невидимого фронта, пусть и бывшего. А бывших, как известно, не бывает. - Выучил во время службы в 'штази', но потом имел мало практики. Мой сын Гельмут свободно владеет английским, французским, голландским, фламандским. По-русски не говорит, понимает очень мало.
- Солидно для юноши его возраста, - констатировал я, с любопытством рассматривая Нидеррайтера-младшего. - А сколько лет Вашему сыну?
- Ему двадцать лет, товарищ майор, - теперь в голосе Вольфганга прозвучала гордость за своего сына. - Гельмут прекрасно знает любую электронику, компьютеры, умеет пользоваться оружием, имеет коричневый пояс по каратэ.
- Пользоваться оружием Вы научили? - поинтересовался я.
- Да, я старался научить сына постоять за себя, - немец подтвердил мою догадку. - Товарищ майор, мы готовы предложить вашему отряду все свои профессиональные знания, все умения.
Первоначально у меня промелькнула шальная мысль, что эта парочка немцев является засланными казачками со стороны бельгийца. Затем я отмёл данную идею, как абсолютно бредовую - Жерару, имевшему танки и БТРы, не было никакой необходимости шпионить за нашей малочисленной группой. Кроме того, ван Клейст вряд ли стал бы разбрасываться столь ценными кадрами, какими являлись бывший офицер 'штази' и его сын-полиглот. Кстати, о птичках - немец только что обмолвился об очень интересных моментах. Насколько я помню, мы не проводили брифинг с иностранными гражданами, чтобы похвастаться собственной храбростью.
- Хорошо, герр Нидеррайтер, Вы и Ваш сын приняты в наш отряд, - с этими словами я протянул немцам руку, обменялся рукопожатиями с обоими. - Берите сумки, и пойдём знакомиться с новыми коллегами.
- Просто Вольфганг, товарищ майор, - с заметным облегчением вздохнул старший из Нидеррайтеров. - Без 'герров'.
Я кивнул, принимая предложение нашего нового немецкого товарища. Мы пошли в дом, где я собрал всех, кто в этот момент находился на базе, и представил парням выходцев из бывшей ГДР. Как и ожидалось, мои опера достаточно тепло приняли немцев, несмотря на то, что Гельмут практически не говорил по-русски. Как заметил Руденко, с такими учителями, как бравые питерские менты, молодой человек заговорит по-русски через пару недель максимум. Вопрос вооружения вновь прибывших решился сам по себе - Нидеррайтеры получили оружие и амуницию дезертировавших охранников Еремеева.
На этом моменте, впрочем, стоит остановиться подробнее. Нет, не на паре 'калашей' с магазинами и разгрузками, а на уходе Витька с Володькой. Как Вольфганг и говорил, его сын хорошо знал языки, а кроме того обладал талантом слушать, подслушивать, и делать логические выводы. Шныряя вокруг конвоя наёмников, когда те грузили иностранцев в прибывший автотранспорт, Гельмут услышал много чего интересного.