Мера ее вины

Он широко раскинул вытянутые ноги, держа в опущенной руке кружку с кофе, зажав ее в пятерне, словно ручка на ней была сделана не для таких, как он. Мужчина казался совершенно расслабленным, но при этом собранным и словно готовым к прыжку. Глядя на движение его кадыка и напряжение шеи при каждом глотке, Лотти ощутила странное чувство в животе. Не поворачивая головы, он покосился на нее, посмотрел ей прямо в глаза, после чего быстро и совершенно без стеснения смерил оценивающим взглядом с головы до пят. Понимая, что Кэмерон заметил, как она на него пялится, Лотти перевела взгляд на человека, сидящего рядом с ним.

Сэмюэль Лоури работал в страховой компании и проживал в курортном городе Бернем-он-Си.

– Мне пятьдесят девять лет, – сказал он, – и я живу со своей сестрой и нашими тремя собаками. Раньше их было четыре, но Поттс в прошлом году умер…

– Гарт Финучин, – прервал его мужик с татуировками. Это был человек внушительных размеров, при внимательном взгляде на которого возникало ощущение, что в нем несколько меньше мускулов, чем может показаться с первого взгляда. Чтобы подчеркнуть свою богатырскую силу, он, как качок, держал руки разведенными на некотором расстоянии от туловища.

– У меня, может, и нет диплома о том, что я бесполезно тратил время в каком-нибудь престижном колледже, но мне кажется, жизненного опыта у меня больше, чем у любого человека в этой комнате, поэтому выдвигаю свою кандидатуру на пост старшины. По-любому, убийство – это скорее мужская история, чем женская.

– Покушение на убийство, – поправила его Табита, – и я не вижу, каким образом с этим может быть связан пол старшины.

– В памяти все еще свежи битвы Первой мировой, – сострил Финучин и громко рассмеялся собственной шутке.

– Мне кажется, что важно выбрать человека, который сумел бы хорошо общаться с судьей, – продолжала Табита.

– Это точно, – Грегори кивнул, – и я считаю, что пол в данном случае не имеет никакого значения.

– Ну, конечно, вы оба будете поддерживать друг друга, – ухмыльнулся Финучин.

– Слушайте, давайте ближе к делу, – произнес Кэмерон и громко зевнул. – С такой скоростью к тому времени, когда мы выберем старшину, обвиняемая уже пару лет успеет отсидеть.

– Адвокаты называют ее ответчицей, а не обвиняемой, – поправила Табита, – давайте использовать правильные формулировки.

Двое оставшихся присяжных, Энди Лейт и Билл Колдуэлл, отказались выдвигать свои кандидатуры на пост старшины, и Лотти нисколько их за это не осуждала. Ввязываться в соревнование между Табитой, Агнес и Гартом – все равно что участвовать в конкурсе на самого непопулярного человека.

– Позволите мне быть счетной комиссией? – предложил Грегори и с улыбкой обвел присутствующих взглядом. – Давайте каждый из нас напишет на листочке бумаги имя кандидата, за которого он голосует.

Возражений не последовало, поэтому Грегори начал рвать лист бумаги и передавать обрывки присутствующим.

– А если человек не хочет голосовать ни за одного из кандидатов? – спросил Кэмерон. – Это не к тому, что лично я хочу воздержаться, а просто для информации.

– В таком случае, – предложил Пэн, – надо испортить свой бюллетень или поставить на бумаге крест. Как бы там ни было, давайте побыстрее, у некоторых тут работы – непочатый край.

Лотти улыбнулась Кэмерону, который в ответ вопросительно приподнял бровь. Ох, бедовый парень, думала она, ставя крест на своем клочке бумаги и аккуратно его складывая. Все передали свои бумажки Грегори, который сначала собрал их в кучу перед собой на столе, после чего одну за другой развернул и разложил на столе в несколько рядов.

– Один голос – за Гарта Финучина, – объявил Грегори.

– Опять, блин, облом, – тихо пробормотал Финучин.

– Два голоса – за Агнес Хуанг, – продолжал Грегори. Он нахмурился и чуть громче продолжил: – Пять голосов за Табиту Лок и четыре испорченных бюллетеня. Мисс Лок, мои поздравления!

Табита со смирением наклонила голову, словно была ужасно тронута доверием.

– Спасибо вам большое, – произнесла она. – Я вас не подведу. Ну а сейчас, как мне кажется, настало время напомнить всем о наших обязанностях.

– Не забывать надевать по утрам чистое нижнее белье? – пробормотал Кэмерон.

Джек громко и коротко рассмеялся, а Лотти скрыла ухмылку зевком; правда, тут же поняла, что зевок в такой ситуации мог бы показаться более грубым, чем шутка Кэмерона.

– Послушайте, мы всего лишь в суде, поэтому, прошу вас, побыстрее, – произнес Пэн. – Мне надо ответить на почту, и я предпочел бы заняться этим до того, как судья позовет нас обратно в зал.