Читаем Мэриан: Начало полностью

– Что насчёт уроков, Шегги? – зевнула Мэриан, тихо всхлипнув. – Я не могу прийти завтра с несделанной домашкой, потому что сегодня я уже приходила с пустыми листочками вместо домашней работы. Папа работает и оплачивает мне школу не для того, чтобы я не выполняла те задания, которые мне дают учителя. Мне нужно отбивать своей учёбой те деньги, которые он тратит, – рассудительно произнесла девочка, размазывая слёзы по лицу.

Она уже не плакала, но тёплые капли, остывая и превращаясь в холодные прозрачные жемчужинки, словно сами капали ей на колени с подбородка. – Я не могу прийти завтра в школу с невыполненной домашней работой… – повторила Мэриан, гладя Шегги по виниловой голове. – Или могу?


– Мэриан, просыпайся, – слышится детский голосок из-за двери в который раз. Сколько так ещё лет Мишель будет безответственной и беспомощной, неспособной даже себя собрать в школу? – Собери меня в школу, поухаживай за мной! – пищит Мишель, и Мэриан истерично смеётся в своей комнате, роняя голову на залитый чернилами черновик.

«Мне хватило сполна двух лет ухаживаний за тобой, как за принцессой» – хмуро думает Мэриан, лениво отскребая себя от стула.

Она целую ночь сидела за уроками, не поднимая головы, лишь иногда отвлекаясь на короткие монологи и редкие разговоры с Шегги, сетуя на свою нелёгкую судьбу.

– Мэриан! – взвизгивает Мишель, стуча в дверь.

– Да иду я, иду, – хрипло отзывается Мэриан.

– Доброе утро, нам пора в школу, – буднично оповещает Мишель, когда перед самым её носом распахивается дверь.

– Знаю.

– Ты уже умы… – начала младшая, но замолчала, разглядывая Мэриан. – Вижу, ты давно проснулась, – удивлённо говорит Мишель, но её фраза звучала скорее как вопрос.

– Да, – без эмоций отвечает Мэриан, потирая слипшиеся веки. – Проснулась.

– Я тоже, – вдруг произносит Мишель и обводит себя руками. Девочка в светло-сиреневой ночнушке со слонёнком, на ногах ничего нет.

Простой обмен очевидностями.

– Выглядишь уставшей, у тебя синяки под глазами, как будто тебе поставили два фингала, – сообщила Мишель. – Или это называется «мешки»… – задумчиво протягивает блондинка.

Мэриан глубоко вздыхает.

– В любом случае, выглядишь ты не очень, – признаётся Мишель. – Иди умойся, возможно, у тебя получится их смыть. И там у тебя ещё синяя паста от ручки в районе правой скулы, – добавляет она.

– Спасибо, – коротко говорит Мэриан. Ей сейчас не до реверансов и поклонов, но в глубине души она была благодарна Мишель за проявленную доброту, от неё такое редко услышишь.


– Так, девочки, вразброс или по алфавиту? – улыбается новая учительница математики.

Ученицы зашушукались.

– Давайте по алфавиту, я плохо знаю ваш класс, как раз я узнаю вас лучше. Мадам Флетчер заболела на неопределённый срок, мы, конечно, будем молиться за неё, чтобы она быстро поправилась, но на время, пока она не сможет преподавать у вас, мне придётся её подменить.

– Да, мисс Кэмпбелл, – в один голос говорят девочки. Некоторые утвердительно качают головой.

Мэриан на самой задней парте мирно рисует цветочки на полях тетрадных листов.

– Сейчас я запишу на доске тему сегодняшнего урока, а вы пока можете повторить правила и формулы, которые вы учили дома, – с этими словами учительница встаёт и подходит к доске. Берёт в руки белый мел, который немного пачкает ей пальцы, и поворачивается к классу спиной, медленно записывая на тёмно-зелёной, почти чёрной доске тему урока.

Только Мэриан отвлекается на то, чтобы взглянуть – что же там пишет учительница, как ей в лоб прилетает смятая в маленький комок бумажка в клеточку.

Девочка, покатав в руке бумажный шарик, нервно озирается по сторонам и оглядывает впереди сидящих девочек, в надежде понять – кто кинул ей это.

Но нет, никто не выглядит подозрительно. Все как сидели, так и сидят.

Мэриан растерянно разворачивает бумажку. Тихо-тихо, чтобы бумага не шуршала и не оповещала всех в классе о том, что она делает. И медленно, чтобы успеть морально подготовиться ко всему, что там может быть написано.

«Даже не представляю – что там…» – хмуро думает Мэриан, пока крошечная версия самой Мэриан в голове у девочки стучит носком туфли по импровизированному полу, скрестив руки на груди.

«Так ты форму отстирала или новую купила?» – успела прочитать она, как кто-то резко выдёргивает записку у неё прямо из рук.

– Эй! – вскрикивает Мэриан, и её крик переходит на шёпот, когда она сталкивается глазами с лицом учительницы.

– На уроках нельзя отвлекаться на посторонние вещи, – звучит холодный голос мисс Кэмпбелл. – И кричать на учителей тоже, – добавляет она. От её доброты почему-то не осталось и следа. Словно это совсем разные люди были – та мисс Кэмпбелл и эта.

– П-простите, – тихо выдавливает Мэриан, свешивая голову вниз.

– Встань, – командует учительница, и Мэриан сначала не понимает – что она имеет в виду, хотя слово-то понятное. – Ну же, вставай, – повторяет математичка.

Справившись с непослушным телом, которое отчаянно не хотело вставать с насиженного места, а, тем более, позориться перед всем классом и краснеть, Мэриан встала, спрятав руки за спиной, словно те были испачканы кровью.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература
The Show Must Go On. Жизнь, смерть и наследие Фредди Меркьюри
The Show Must Go On. Жизнь, смерть и наследие Фредди Меркьюри

Впервые на русском! Самая подробная и откровенная биография легендарного вокалиста группы Queen – Фредди Меркьюри. К премьере фильма «Богемская рапсодия!От прилежного и талантливого школьника до звезды мирового масштаба – в этой книге описан путь одного из самых талантливых музыкантов ХХ века. Детские письма, архивные фотографии и интервью самых близких людей, включая мать Фредди, покажут читателю новую сторону любимого исполнителя. В этой книге переплетены повествования о насыщенной, яркой и такой короткой жизни великого Фредди Меркьюри и болезни, которая его погубила.Фредди Меркьюри – один из самых известных и обожаемых во всем мире рок-вокалистов. Его голос затронул сердца миллионов слушателей, но его судьба известна не многим. От его настоящего имени и места рождения до последних лет жизни, скрытых от глаз прессы.Перед вами самая подробная и откровенная биография великого Фредди Меркьюри. В книге содержится множество ранее неизвестных фактов о жизни певца, его поисках себя и трагической смерти. Десятки интервью с его близкими и фотографии из личного архива семьи Меркьюри помогут читателю проникнуть за кулисы жизни рок-звезды и рассмотреть невероятно талантливого и уязвимого человека за маской сценического образа.

Лэнгторн Марк , Ричардс Мэтт

Музыка / Прочее
Искусство кройки и житья. История искусства в газете, 1994–2019
Искусство кройки и житья. История искусства в газете, 1994–2019

Что будет, если академический искусствовед в начале 1990‐х годов волей судьбы попадет на фабрику новостей? Собранные в этой книге статьи известного художественного критика и доцента Европейского университета в Санкт-Петербурге Киры Долининой печатались газетой и журналами Издательского дома «Коммерсантъ» с 1993‐го по 2020 год. Казалось бы, рожденные информационными поводами эти тексты должны были исчезать вместе с ними, но по прошествии времени они собрались в своего рода миниучебник по истории искусства, где все великие на месте и о них не только сказано все самое важное, но и простым языком объяснены серьезные искусствоведческие проблемы. Спектр героев обширен – от Рембрандта до Дега, от Мане до Кабакова, от Умберто Эко до Мамышева-Монро, от Ахматовой до Бродского. Все это собралось в некую, следуя определению великого историка Карло Гинзбурга, «микроисторию» искусства, с которой переплелись история музеев, уличное искусство, женщины-художники, всеми забытые маргиналы и, конечно, некрологи.

Кира Владимировна Долинина , Кира Долинина

Искусство и Дизайн / Прочее / Культура и искусство