Мэрилин Монро

Мэрилин Монро — простая, понятная женщина, не скажу — безупречная, но без фальши. У нее высокая грудь, восхитительные ноги, и все первые афиши нам назойливо напоминали о «Голубом ангеле», но Мэрилин куда эффектнее, чем Марлен». Так писал французский критик (некий Эрве Ловик) в сентябре 1954 года, когда фильм «Река, с которой не возвращаются» достиг французских кинозалов. Меня в этой непритязательной оценке заинтересовали два обстоятельства. Во-первых, из процитированных слов невозможно понять, какую роль играла Мэрилин в фильме. Можно подумать, что речь идет о ревю или стриптизе. (Между прочим, другой французский критик, Андре Брюнелен, так и писал: «Мэрилин Монро исполняет номер стриптиза протяженностью в целый фильм».) Между тем имеется в виду роль в высшей степени драматическая, не имеющая отношения ни к стриптизу, ни к поискам бриллиантов, ни к охоте на богатых мужей. Так теперь будет всегда. Да так и было всегда: Мэрилин оценивали по общему произведенному эффекту, отождествляя его обычно с физически понятой красотой, а не по тому, что она делала на экране, — как играла, как пела, как танцевала. Во-вторых, речь идет о Мэрилин, о том, как она и только она выглядит на экране, а не о ее героине, словно Мэрилин на экране и Мэрилин голливудских раутов (и скандальных, и вполне мирных) суть одно и то же лицо, один и тот же человек. Какую бы роль она ни исполняла, в каком бы фильме ни снималась, ее воспринимают только лично и только по внешности. Для Мэрилин это обстоятельство куда важнее, чем ее фильмы, ибо в нем — ее уникальность. В фильмах, откровенно развлекательных («Джентльмены предпочитают блондинок», «Как выйти замуж за миллионера» или чуть позже «Нет такого бизнеса, как шоу-бизнес»), это сродство героини и исполнительницы выглядит, по крайней мере, логично, ибо к развлекательным фильмам можно относиться и как к обычным эстрадным представлениям; в фильмах же драматических, а то и попросту криминальных отношения героини и исполнительницы, казалось, не должны строиться на сродстве. Так обыкновенно и происходит, но только в тех фильмах, где роль исполняет профессиональная актриса. В случае же с Мэрилин проблема сродства усложняется. Подтверждением чему — фильм «Река, с которой не возвращаются».

Роль, которую выпало играть Мэрилин, по-своему любопытна, и прежде всего — положением в фабуле. Действие в фильме разворачивается в 1875 году, в период «золотой лихорадки», в городках золотоискателей на северо-западе страны. Главный герой, вдовец Матт Колдер (Роберт Митчум), возвращается из тюрьмы, где отсидел срок за то, что застрелил человека в спину, — обстоятельство, казалось бы, лишнее и неуместное, в финале обнаружит роковую повторяемость. В городке старателей его дожидается десятилетний сынишка Марк (Томми Реттиг), которого, пока его отец был в заключении, опекала Кэй (Мэрилин Монро), певичка местного салуна. Вернувшись к обычной жизни, Матт намерен отправиться на свой «гомстед», участок поселенца, и постепенно превратить его в ферму. Он благодарит Кэй за ее заботы о Марке, забирает сына, и вдвоем на лошади они уезжают. Однажды мимо домика Матта бурная река проносит плот с Кэй и ее мужем Харри Уэстоном (Рори Колхаун), картежником и авантюристом. Они не могут справиться с плотом, и Матт помогает им сойти на берет. Уэстон злоупотребляет этой помощью, избивает Матта, забирает у него лошадь и уезжает в город, чтобы зарегистрировать заявку на участок для добычи золота. Оставшись втроем, Матт, Кэй и Марк принуждены спасаться на плоту от разъяренных индейцев. Река приносит их плот в город Каунсил-сити, где Матт намерен отыскать Уэстона и наказать его и за грабеж, и за то, что тот оставил их во власти индейцев. Кэй, которую раздирают противоположные чувства равнодушия и сочувствия к Матту, фактически провоцирует новое столкновение между мужчинами, убеждая Матта разговаривать с ее мужем без оружия. Но не ведающий сомнений Уэстон ловит безоружного Матта на мушку, и тогда Марк, оставшийся в повозке, берет ружье и стреляет в спину Уэстона. После происшедшего Кэй возвращается было в салун, но Матт буквально уносит ее оттуда на руках, и вновь втроем они уезжают на повозке к новой жизни.