Мерседес из Кастилии

— Это чувство общее у всех молодых сеньоров по отношению к дуэньям! — сказала из следующей комнаты Пепита. — Но я слышала, что те самые дуэньи, физиономии которых кажутся такими неприятными влюбленным, впоследствии становятся весьма приятными мужьям. Я могу запереть эту дверь, сеньор, и вы меня не будете видеть.

Спокойные, добродушные слова Пепиты пристыдили дона Луи.

— Нет, Пепита, не закрывайте дверь! — воскликнула Мерседес. — Дону Луи нечего мне сказать такого, чего бы вы не могли слышать.

— Без сомнения, но сеньор желает вам говорить о своей любви, — сказала дуэнья, — а посторонние свидетели всегда стесняют в таких случаях.

Пепита тихонько притворила дверь. Тогда Луи бережно отвел девушку к креслу и поместился возле нее на низком табурете.

— Что делает Колумб? — спросила Мерседес.

— Он уже уехал, облеченный всеми полномочиями власти, и если до вас дойдут слухи о некоем Педро де-Мунос или Педро Гутиеррец, то вы будете знать, что речь идет обо мне.

— Мне было бы приятнее, если бы вы сопровождали Колумба под вашим настоящим именем. Надеюсь, что вы предпринимаете это путешествие не из таких побуждений, которые нужно скрывать?

— Конечно, нет, но таково желание моей тетушки.

— Если так, то у нее, вероятно, есть на то свои причины, — сказала задумчиво Мерседес. — Во всяком случае, вы становитесь участником предприятия, которое прославит ваше имя, и когда мы с вами состаримся и будем обращать наши взоры к прошедшему, эти воспоминания будут нам отрадны.

Дон Луи был тронут тем, что в своих мыслях Мерседес уже считала их соединенными общей судьбой.

— Но если нас постигнет неудача?.. Быть может, вы тогда отвернетесь со стыдом от искателя приключений, над которым люди будут смеяться вместо того, чтобы прославлять его, как вы ожидаете! — возразил дон Луи.

— Вы ошибаетесь, Луи де-Бобадилья! С чем бы вы ни вернулись, со славой ли или с неудачей, я буду счастлива или несчастлива вместе с вами!

Около часа продолжалась их беседа.

В ту же ночь дон Луи пустился в путь к берегу, где Колумб уже ожидал его.

Глава XI

Экспедиция Колумба снаряжалась не в одном из крупных портов Испании, а в маленьком портовом городишке Палос-де-Могуер, провинившемся перед правительством нарушением каких-то законов, за что на него и было наложено, в качестве наказания, обязательство доставить правительству две каравеллы с полным снаряжением и оснасткой. Этот способ королева Изабелла нашла более выгодным для королевской казны, чем тратить на снаряжение судов свои личные средства.

Экипаж судов должен был набираться также из местного портового населения, и лишь усиливался небольшим отрядом сухопутных солдат.

На расстоянии менее полумили от Палоса, на высоком скалистом мысе, находился тот францисканский монастырь де-ла-Рабида, который семь лет тому назад приютил в своих стенах Колумба и его сына, явившихся сюда странниками, прося приюта и пищи.

Однако, несмотря на повеление Изабеллы, местное население и не думало о снаряжении каравелл; они видели в этой будущей экспедиции не что иное, как смертный приговор для всех, кому придется стать участниками ее. Спуститься вдоль берегов Африки к югу считалось в ту пору уже значительным подвигом, но океан, как они думали, на известном расстоянии обрывался в бездонную пропасть, куда непреодолимые морские течения неминуемо должны были увлечь все суда, которые достигли бы этого рокового предела.

Была уже средина января, но дело снаряжения судов еще не двигалось с места.

Однажды, когда Колумб сидел в монастыре, беседуя со своим другом и сторонником, патером Жуаном Перецом, послушник явился доложить, что приехал и ждет внизу молодой человек по имени Педро де-Мунос или Педро Гутиеррец.

— Да, да, — сказал Колумб, видимо, обрадованный, но сохраняя свое обычное спокойствие, — я ожидал этого молодого человека. Проведите его сейчас же сюда, мой добрый Санчо!

— Вероятно, какое-нибудь придворное знакомство? — высказал свое предположение отец приор.

— Это молодой человек, пожелавший принять участие в нашей экспедиции.

В этот момент в комнату вошел дон Луи де-Бобадилья. Дружелюбно и вместе почтительно поздоровался он с Колумбом и приором, и адмирал радостно приветствовал его.

— Добро пожаловать, Педро! Вы прибыли сюда как-раз во-время, чтобы ваше присутствие и поддержка могли сослужить добрую службу экспедиции. Первый приказ королевы совершенно остался без воздействия на местное население; второй же ее приказ, уполномочивающий меня захватить любые два судна, которые окажутся пригодными для нашей цели, также не привел ни к чему, несмотря на то, что сюда для этого был специально прислан сеньор де-Пеналоза с предписанием наложить на население, в случае неисполнения требования, пеню в двести мараведи[25] за каждый просроченный день. Однако, и это не помогло, и мне кажется, что я теперь так же далек от осуществления моих надежд, как и тогда, когда я еще не приобрел дружбы отца приора и покровительства королевы.