Мертвопись

Закончив разговор, он вырулил на дорогу и направился домой, размышляя о возможной причастности к краже картины Жерара Снякунтикова. То, что этот не самый удачный итог былой «дружбы народов» имеет явную мотивацию украсть «Портрет Вечности», Льву было ясно как дважды два. Но вот в том, что он и в самом деле совершил кражу, – уверенности уже не было. После разговора с Александрой Евгеньевной он внутренне ощущал: напасть на картину с ножом и порезать ее в клочья – это Жерар смог бы, но методично, целенаправленно готовить кражу, реализовать задумку – это не его. Слишком импульсивен и мелок. Кражу готовил человек, который если и страдает психическими расстройствами, то они, скорее всего, шизоидного типа. Картину похитил, надо думать, жесткий интроверт по своему психологическому складу, но одновременно маниакально «заточенный» эпитимик. Не тот ли, что шаманил на савиновском кладбище?..

Утром телефон Льва разразился мелодией из «Джентльменов удачи». Отложив завтрак, он нажал на кнопку включения связи. Голос Амбара был преисполнен довольства и умиротворения.

– С добрым утречком, Левваныч! Так, узнал я, кто картинешку-то стырил! Только вот та ли, что вас интересует? Моченый толковал, что Кардан забрался в музей, только он не знает, в каковский, и уволок самую дорогую. Ну, он там днем полазил, с одной бабой разговорился из тамошних, она ему и сказала, какая самая дорогая. Это все, что выведал.

Поблагодарив информатора и сказав ему про очередную порцию пенного «гонорара» с хорошей рыбой, Гуров быстро собрался и отправился в главк. В начале восьмого он уже поднимался по ступенькам своей «конторы». Миновав дежурку, Лев прямым курсом направился в информотдел. Шагая по коридору, он в глубине души испытывал легкое разочарование: неужели все было так банально просто? И ни к чему все эти долгие размышления, логические умозаключения, все эти разъезды, разгадка всевозможных головоломок и шарад…

Дежурный информотдела оказался на месте, и они быстро нашли нужного фигуранта в базе данных МВД. Кардан оказался Щадреевым Ярославом, восьмидесятого года рождения. В своем «послужном списке» этот вор имел шесть отсидок, причем самую первую получил не за кражу, а за разбой, сопряженный с сексуальным насилием, за что сел «аж» на пять лет, но вышел по УДО через четыре года. После этого Кардан перешел на квартирные кражи, за что садился еще пять раз.

«Да-а… По-моему, только в современной России существует такое определение: «неоднократно судимый за убийство»… – читая на мониторе досье вора, досадливо вздохнул Лев. – А уж неоднократно судимых за кражу у нас и вовсе как собак нерезаных. Вечно у нас крайности. Пока ловили Михасевича, Чикатило и им подобных, успели расстрелять по несколько человек совершенно невиновных. Зато теперь и с явными подонками, на которых клеймо ставить негде, сюсюкают и носятся, как черт с писаной торбой…»

Как явствовало из досье, «лежек» у Щадреева было несколько. Следовало определить, где именно он находится сейчас. Впрочем, имелась вероятность и того, что себе он нашел новое прибежище, и по старым адресам его искать бесполезно. А что, если… по старым «лежкам» пустить якобы сокамерника Кардана? Вроде того, его разыскивает старый «кореш»? Может быть, кто-то из прежних зазноб вора проговорится? Надо рискнуть!

Покончив с изучением жизнеописания Щадреева, Гуров отправился в свой кабинет. К его удивлению, Стас уже был на своем рабочем месте. Крячко сидел, глядя на монитор, на который вывел какой-то текст. Поздоровавшись, Лев поинтересовался:

– Что штудируем? «Преступление и наказание» Достоевского?

– Ха! Скажет же такое! – ответив на приветствие, подбоченился Станислав. – Сейчас, когда завтракал, по ТВ услышал о краже два дня назад картины Поленова в одном из подмосковных краеведческих музеев, по-моему в Березинском. Вот, решил найти подробности – что это за полотно? Прорабатываю мыслишку, не может ли этот долбаный крадун быть причастен к краже и в Проклове? Как считаешь?

– Не исключено, – согласился Лев. – Кстати, по-моему, я даже знаю, кто «автор» кражи Поленова.

– Серьезно?! – Стас был явно огорошен услышанным. – И… Кто же это?

– Некто Кардан, он же – Ярослав Щадреев, шесть отсидок за кражи и прочее. Мне сегодня утром об этом Амбар сообщил. Но где его искать – пока непонятно. Есть мысль, а что, если некий бывший сокамерник Кардана проедет по его бывшим «лежкам» и выяснит, где он может быть сейчас?

С многозначительной ухмылочкой взглянув на приятеля, Стас поинтересовался:

– А «кореш» Кардана – это я? Да?

– А почему бы нет? У тебя есть шанс взять вора и раскрыть сразу оба дела!

– А для себя ты что запланировал? – с нотками вкрадчивости уточнил Крячко.

– Думаю, махнуть в Савиновку, найти того деда и выйти на очевидца, который рассказал ему про кладбищенского «шамана». Не дает он мне покоя… Конечно, предпочтительнее съездить туда было бы тебе, но, боюсь, достоверно бывшего тюремного сидельца сыграть у меня не получится. Если меня расшифруют, то тогда можем попрощаться и с Карданом, и с этой частью расследования.