Мертвый город

– Сейчас моя семья здесь, – говорит она матери, и та не узнает голос дочери. Это не ее Айна. Не та девочка, которая, когда ей было четыре года, со слезами на глазах умоляла разрешить ей взять домой соседского котенка. Не та Айна, которая еще совсем недавно устраивалась у матери на коленях, чтобы та могла расчесать ей волосы. И не та Айна, у которой под кроватью лежат подшивки журналов с закладками.

Это чужой человек.

Рука пастора по-прежнему покоится на ее голове. Он, как и раньше, выглядит абсолютно спокойным.

– Значит, она родила ребенка? – спрашивает Матиас Эльзу, и та не может понять, о чем он говорит.

Не может поверить, что ему все известно.

– Она?.. – переспрашивает Эльза, заикаясь от неожиданности и чувствуя, что у нее пересохло во рту.

– Ведьма родила своего дьявольского ребенка? – интересуется Матиас, снова спокойно и тихо, словно его вопрос касается какой-то мелочи вроде того, когда надо подавать обед.

Эльза смотрит на его глаза. Они смеются над ней.

– Неужели ты думаешь, что мы ничего не знали? – спрашивает пастор.

Эльза не понимает.

Она и представить не может, откуда они могли всё узнать. Ведь она и ее помощницы всё сделали правильно…

Неужели кто-то донес?

Дагни?

Ингрид?

Эльза не может поверить в предательство кого-то из них, отказывается сделать это.

Услышав шум, доносящийся со стороны улицы, она вздрагивает и оглядывается.

– Ага, – говорит пастор Матиас. – Они вернулись.

Звуки, которые долетают до Эльзы через закрытую дверь, столь же хорошо знакомы ей, как и голоса ее дочерей.

Так обычно в панике кричит Биргитта. И эти крики приближаются.

Эльза резко разворачивается. Пастор поднимается с дивана. Их лица оказываются на одном уровне.

Ее пугает выражение его глаз.

– Боюсь, пока мы не можем позволить тебе уехать в Стокгольм, – говорит он Эльзе. – Во всяком случае, пока ты так взволнованна. Будет лучше, если ты сначала немного успокоишься.

– Вы не сможете помешать моему отъезду, – возражает она, пытаясь выглядеть уверенно, но чувствуя, что начинает погружаться в пучину страха.

Пастор не отвечает. Его лицо чуть заметно искажает зловещая усмешка.

Страх все сильнее сжимает ее в своих объятиях, и Эльза чувствует, как она постепенно сдается ему. Глядя на дочь, молит ее:

– Айна, останови их. Не дай им причинить зло Биргитте. Она невинна, она никому не сделала ничего плохого. Позволь нам уехать. Пожалуйста.

В ответ она получает все тот же мертвый взгляд.

А потом Айна улыбается, в точности копируя ухмылку своего кумира.