Месма

— Спасибо вам огромное, Ольга! — сказал пожилой солидный мужчина. — Нам вот с супругой было очень-очень интересно!

— Вы так замечательно всё рассказывали! — заметила еще одна женщина. — Я открыла для себя столько нового! Спасибо вам!

Ольга в ответ благодарно улыбнулась.

— Спасибо и вам, дорогие друзья, за ваше внимание, за вашу дисциплинированность, не так часто встречаются столь внимательные и заинтересованные слушатели. Мне тоже было сегодня очень интересно с вами. Но — всему приходит конец, пришел конец и нашей с вами поездке. Послушайте теперь информацию о нашем дальнейшем пути…

Александр Михайлович, солидный мужчина тридцати восьми лет, также принимавший участие в этой экскурсии, со скучающим видом отошел немного назад от столпившихся вокруг гида экскурсантов. Он не разделял восторгов своих сотоварищей по речному путешествию, и если бы его вдруг спросили, а о чём, собственно, рассказывала гид по имени Ольга во время круиза, то он затруднился бы с ответом. И не по тому, что был невнимателен или ему было совсем неинтересно; просто в экскурсию эту Александр Михайлович отправился не за знаниями и не за новыми впечатлениями, а лишь для того, чтобы развеять грусть-тоску после недавно состоявшегося скандального развода. И вот теперь, когда поездка наконец завершилась, Александр Михайлович вдруг вполне определённо ощутил, что его ожидания не сбылись. Тоска отнюдь не уменьшилась, отвратительный осадок на душе после судебного процесса тоже никуда не делся — вот и получалось, что время а, соответственно, и деньги потрачены откровенно впустую! Ну, если, конечно, не считать того, что он подышал свежим речным воздухом и вдоволь налюбовался на красоты русской природы с борта современного теплохода.

Информация, которую собиралась теперь озвучить гид, интересовала Александра Михайловича еще меньше, чем сама экскурсия. Ничего особо примечательного эта милая добросовестная дама с хорошо поставленным голосом и лужёным горлом всё равно уже не скажет.

Вдруг Александр Михайлович насторожился. Что-то здесь явно было не так… возникло довольно странное чувство, обозначить которое каким-либо термином он не мог; это был не дискомфорт даже, а скорее — этакое напряжение, что ли… Наконец, Александр Михайлович понял, что источник этого напряжённого состояния находится где-то вовне. Мужчина принялся аккуратно озираться по сторонам, делая это вроде как невзначай. И через минуту заметил, что на него пристально смотрит какая-то незнакомая женщина.

Знакомых в этом небольшом городе у него не было. Поэтому расчитывать на встречу с кем-то из женщин, с которыми когда-либо пересекались его пути, не приходилось, да он и не искал каких-либо встреч; единственное, чего ему хотелось, так это душевного покоя. Однако незнакомка смотрела на него таким непринуждённым и даже несколько властным взглядом, что Александру Михайловичу невольно подумалось: его, кажется, выбрали! Выбрали среди множества прочих мужчин…

Он пришёл в некоторое замешательство от столь откровенного рассматривания его персоны. Но при этом ему явно польстило вполне откровенное внимание такой незаурядной дамы. На вид ей было около тридцати; у нее были чудесные серые глаза с голубоватым отливом, и взгляд этих удивительных глаз очаровывал, прямо-таки завораживал, словно втягивая в некие потайные глубины. Правильное, прекрасно очерченное лицо с полными в меру губами и прямым носом, длинные волосы — золотистые с мягким пепельным отливом, высокая прямая шея, упругая прекрасной формы грудь, развёрнутые, покатые плечи. Можно было сказать, что незнакомка была просто красавицей! Слегка удивляла ее одежда: серого цвета брючный костюм, что-то вроде водолазки, закрывающей грудь до самого горла… этакий подчёркнуто пуританский стиль, будто бы символизирующий абсолютную недоступность его носительницы. Александр Михайлович сказал бы, что подобный прикид отвечал скорее моде 70-ых годов прошлого века, нежели нынешним куда более свободным стилям. А впрочем — тут провинция, где можно встретить, наверное, поклонников любой моды, ведь и среди молодых тоже встречаются носители пуританских фасонов.

Женщина сидела, непринуждённо откинувшись на спинку уличного дивана, одного из тех, что были установлены в рядок вдоль дорожки городского бульвара, и безотрывно смотрела на Александра Михайловича.

Он неспешно отвернулся, стараясь сохранять внешнюю невозмутимость, хотя внутри его всё бурлило, и в душе росло смятение. Наконец он решил, что наверное ошибся: женщина могла вовсе и не смотреть на него, а просто устремить взгляд в никуда, задумавшись о чём-то своём. А он оказался на линии ее взгляда совершенно случайно…

С этими мыслями Александр Михайлович как бы ненароком переместился на другую сторону группы собравшихся вокруг гида экскурсантов, выждал некоторое время, а потом украдкой взглянул на странную незнакомку. Она продолжала всё также смотреть на него… и только на него! Как будто других мужчин вокруг не было и в помине. Это выглядело откровенно странным. Что бы могло означать подобное поведение?