Мессианский квадрат

Трехлетний опыт работы на ферме и некоторые сбережения, сделанные за этот период, позволили мне войти в долю с основным владельцем хозяйства – Шимоном. Мы завели более ста голов овец и коз, из молока которых изготовляли сыр, держали также и кур, приносящих каждый день до пятисот яиц. Продавали мы эти яйца почти в два раза дороже обычной рыночной цены, но покупатели находились. Питались наши куры натуральным кормом, и яйца были вкусные. Да и жили птицы привольно, и у покупателей была уверенность, что они не участвуют в истязании живых существ.

Маахаз мой находился в десяти минутах езды от Кохаша, и Сарит часто заезжала ко мне на ферму, чтобы показывать своей

Я также постоянно навещал Сарит. Работать большей частью приходилось допоздна, и обыкновенно, когда я появлялся в Кохаше, Тамар либо уже спала, либо укладывалась спать. В этом ей помогала не только Сарит, но и десятилетняя соседская девочка, которая иногда за Тамар присматривала.

Девочка эта поначалу просто читала вместе с Тамар молитву, но потом на моих глазах преобразила это чтение в некоторое удивительное таинство. Она представила дело так, будто архангел Габриэль, наблюдающий за молитвой Тамар, каждый раз клал ей под подушку скромные подарки в виде стеклянных шариков и личных посланий, в которых хвалил Тамар за усердие, проявленное в молитве. Тамар благоговейно хранила эти сувениры в специальной коробочке и периодически просила Сарит перечитать ей эти трогательные и одновременно величественные ангельские послания.

– Мне уже самой стало трудно верить, что эти письма просто какая-то девочка написала, – смеялась Сарит. – Кажется, что они и в самом деле с небес.

После того как Тамар засыпала, мы с Сарит перекусывали и что-нибудь вместе делали: слушали записи лекций известных раввинов, смотрели фильмы или просто болтали.

Однажды в один из таких вечеров я показал Сарит место в Гемаре, в котором рассказывалось, как во втором веке до нашей эры рабби Йегошуа бен Перахия вместе со своим учеником Йешуа из Назарета бежали от преследований царя Янная в Египет. После того как гонения кончились и они вернулись обратно, им устроили роскошный прием в гостинице. Рабби Иегошуа воскликнул: «Как прекрасна эта гостиница!», но слово «гостиница» – «ахсания» – означает также и хозяйку гостиницы. Йешуа понял рабби Йегошуа именно в этом втором значении слова и ответил: «Мне так не кажется. У нее слезятся глаза». Тогда рабби Йегошуа возмутился: «Нечестивец! – воскликнул он. – Вот оказывается, что тебя занимает – (женщины)!» После этого он объявил Йешуа «херем» – отлучение. Несколько раз Йешуа возвращался к своему учителю и просил принять его обратно. Но Йегошуа бен Перахия был непреклонен. Однажды, когда Йешуа снова пришел просить у него прощения, рабби Йегошуа решил было его принять и сделал знак, чтобы тот подождал, пока он кончит молитву. Но Йешуа показалось, что его снова гонят. Тогда Йешуа пошел установил кирпич и публично поклонился ему. Когда же рабби Йегошуа позвал своего ученика, тот ответил: «Я выучил от тебя, что тому, кто согрешил и совратил многих, не предоставляют возможности раскаяться».

– Объясни мне только, при чем тут царь Яннай? – удивилась Сарит, – ведь он правил за сто лет до Йешуа?

– В этом вопросе, действительно, имеется некоторая нестыковка…

– И как же она объясняется, эта нестыковка?

– По-разному… Например, по мнению Рабейну Тама, Гемара вообще ни разу не упоминает об основоположнике христианства. По его версии, везде, где написано имя «Йешуа», речь идет об ученике рабби Йегошуа бен Перахии, жившем за сто лет до до Йешуа христиан. Согласно Рабейну Ашеру, в Талмуде говорится о двух разных Йешуа.

– Как? И Талмуд, оказывается, о двух Йешуа говорит? – удивилась Сарит.

– Вроде бы так. Хотя в народе их принято отождествлять.

– Эта тенденция мне что-то напоминает. Это похоже на то, как начинающие читатели ессейских текстов отождествляют Учителя Праведности с Йешуа из Назарета. Может быть Йешуа – ученик рабби Йегошуа бен Перахии – это никто иной как Учитель Праведности?

– Какая мысль! Но тогда очень может быть, что обнаруженный Андреем документ – это вовсе никакое не Евангелие, а как мы и думали в самом начале – кумранский текст! То есть там излагается какая-то история об Учителе Праведности, где он, наконец, назван своим собственным именем – Йешуа.

– Вот именно, – обрадовалась Сарит. – Я вспоминаю, что в кумранских свитках определенно что-то похожее написано относительно конфликта Учителя Праведности с Первосвященником.

Я немедленно разыскал в интернете кумранские тесты, порылся в них и вскоре обнаружил в «Комментарии на книгу пророка Аббакука» следующий абзац: «Это означает Нечестивого Первосвященника, который преследовал Учителя Праведности, дабы поглотить его в гневе пыла своего, в доме скитания его, и в конце праздника покоя, Йом Кипура, он объявился среди них, дабы поглотить их. И дабы споткнулись они в день поста».

Здесь упоминалось то же, что и в рукописи Андрея: Учитель Праведности предстал перед Первосвященником на Йом Кипур.