Месть Аскольда

Домой всадники возвращались медленно. Маргарита сидела позади Аскольда, тесно прижавшись к его спине и обхватив руками за пояс.

Узнав о происшествии, Аскольда посетил сам магистр. С ним был лекарь, который, осмотрев поврежденную в схватке с волком руку, произнес что-то на незнакомом пациенту языке.

— Кость цела, — перевел магистр, — рана через месяц заживет.

Лекарь, смазав рану какой-то мазью, перевязал руку. Перед уходом фон Зальц еще раз поблагодарил Аскольда за спасение племянницы.

— И все-таки я был прав: ты послан нашей семье самим небом! — пафосно заключил он. — Кстати, Маргарита просила навестить ее, — обронил он, уходя.

Аскольд почесал затылок.

«Пожалуй, надо нарвать цветов, — подумал он. — Похоже, она их очень любит».

Вооружившись букетиком сорванных под окном ранних бледных цветочков, он тихонько постучал в дверь и сразу услышал голос Маргариты:

— Входи, входи! — По той торопливости, с которой она произнесла эти слова, нетрудно было понять, что прихода Аскольда она ждала с большим нетерпением.

Девушка лежала под мягкой шелковой накидкой. Разметавшиеся пышные волосы почти полностью скрывали подушку. Узорчатая спинка кровати обрамляла прелестную головку, словно корона.

— Проходи, — произнесла красавица слабым голосом.

Аскольд молча вручил ей разбавленный изумрудной травой букетик. Маргарита искренне обрадовалась.

— Присаживайся, — изящный пальчик указал на кресло. — Как твоя рука? — спросила она, когда он расположился напротив.

— Заживает… Как ты?

— Слабость заставила слечь…

— Это пройдет, — убежденно произнес Аскольд.

— Дай мне свою руку, — попросила она.

Он подчинился.

Маргарита взяла ее и стала нежно гладить:

— Я благодарна тебе, Аскольд. Ты спас мне жизнь.

— Да ничего особенного я не сделал! — искренне воскликнул он. — Пустяки.

— Ты… ты любишь меня? — внезапно спросила девушка.

— Я… люблю Всеславну.

— А я люблю тебя! — ее глаза заблестели. — Знай это, Аскольд! — выпалив признание, она торопливо отвернулась к стене.

Аскольд некоторое время очумело молчал. Потом тихо произнес:

— Не надо… Прости. — И вышел.

…Наконец пришло известие из Рима: Рудольф должен прибыть через десять дней. В замке начали готовиться к встрече и попутно — к чествованию спасителей Маргариты, вызволивших ее из разбойничьего плена. Куда-то поскакали гонцы. Видимо-невидимо вскоре понаехало купцов. Среди них оказался и… Путята.

Встреча была неописуемо радостной. Аскольд и Всеславна провели с черниговцем весь вечер. Он рассказал, с каким трудом спасся от поганых.

— Все добро почти погорело, — добавил он в заключение, горестно вздохнув. — Хорошо, золотишка немного припрятал…

Аскольд, порывшись в своих вещах, достал кольцо, от которого отказался Таврул, и протянул его Путяте:

— Возьми. Авось поможет тебе встать на ноги.

Купчина, разглядев подношение как следует, изрек:

— Да, цены это колечко не имеет. Думаю, за него любой хан целый табун, а может, и не один отдаст… Забери, — он протянул кольцо обратно. — У меня кое-что другое есть. — Достав из-за пояса золотник, Путята подбросил его и ловко поймал. — К тому же други-купцы помогают. Так что не пропаду. А колечко вам и самим еще ой как понадобится!

На прощанье крепко обнялись.

— Бог даст, свидимся, — поклонился купец Всеславне и степенно удалился.

* * *

Гулкие шаги по королевскому дворцу проникли даже сквозь толстые двери. Король недовольно поднял голову: кто посмел нарушить его покой? Наконец звуки смолкли, зато на пороге появился слуга.

— Зеремеевич! — доложил он и испуганно отступил в сторону.

Из-за его спины тотчас появился высокий бородатый человек. Но что это?! Дорогая одежда изорвана в клочья. Лицо — в кровавых подтеках. Правая рука подвешена на перевязи…

— Ваше величество! Татары!.. — и визитер рухнул без чувств.

Бела все понял, и его объял ужас. Глаза расширились, лицо побледнело. В таком состоянии и застала его королева, зашедшая, чтобы показать роскошную диадему, которую предложил ей один из заезжих купцов.

— Смотри, какая велико… — при виде супруга она даже не смогла закончить фразу. — Андрэ, что с тобой?

— Со мной? — очнулся король. И вдруг заорал: — Татары! — Он схватил колокольчик и принялся истово трезвонить. — Само! — крик его был ужасен.

— Слушаю, ваше величество, — предстал перед ним запыхавшийся Само.

— Князя Обера ко мне! Нет, постой… Пошли к нему гонца, пусть передаст мое решение: сыскать черниговского князя Михаила и сообщить, что я согласен отдать за его сына свою дочь. Воеводу Берга ко мне!..

Оставшись один, король нервно зашагал по кабинету. «Как же я так просчитался? Думал, что если Батый и решится напасть, то придет с северо-запада. Потому и отправил туда в засаду более половины своего войска… И вот теперь, как снег на голову, весть, что татары перешли горы! А я-то считал их своей крепостной стеной… Как же прав был Михаил! Господи, дай мне силы!»