Месть троянского коня

«Чепуха какая! — подумал базилевс. — Я в Трое, и вокруг меня — троянцы… И они пьют за мое здоровье! И этот человек рядом со мною — Гектор. Мой друг!»

Он понял, что вино Сартосуаро, на вкус такое сладкое и мягкое, в действительности куда крепче, чем кажется. Оно пьянило как–то сразу, и опьянение проявлялось лишь в какой–то отстраненности мыслей, в их нечеткости и странной облегченности тела.

— Чувствуешь? — Гектор посмотрел на своего гостя и улыбнулся. — Сейчас это пройдет. Но между третьим и четвертым кубком просто летаешь… Больше пяти пить не стоит — нам еще назад ехать. Деифоб, ты как: лошади не перестанут тебя слушаться?

— Я им перестану! — Деифоб стукнул кулаком по столу. — Пускай попробуют. Но если так, я сам впрягусь в колесницу… Сартосуаро, твое вино стало еще крепче, а мясо еще вкуснее. За что же последний кубок, а Гектор?

— За что, Ахилл? За что будем пить? — спросил Приамид–старший.

— Да будет Троя! — воскликнул Пелид и едва не рухнул со скамьи, пораженный собственными словами.

Все три брата даже привстали за столом.

— Ты это серьезно? — спросил Деифоб. — Тебе этого хочется? Да?

— Да, мне этого хочется! — щеки Ахилла вспыхнули, но он этого не замечал. — Я никогда не видел ничего прекраснее и не хочу, чтобы это… чтобы это исчезло. Мне кажется, я всегда хотел увидеть ее. Или, может быть, во сне я ее уже видел. Вы мне не верите? Или думаете, что я пьян?

— Я тебе верю. Я знаю, что ты так чувствуешь, — серьезно сказал Гектор. — Когда я звал тебя сюда, я знал, что ты тоже полюбишь Трою.

— Почему?

— Потому что я ее люблю. А мы похожи. Да будет Троя, братья! Эвоэ!

Во дворец они возвратились, когда солнце уже склонялось к закату.

Приам и Гекуба уговаривали Ахилла остаться еще на одну ночь, и ему самому тоже очень этого хотелось, но он понимал, что должен ехать: нельзя было позволить Агамемнону и ахейцам первыми заподозрить его в общении с троянцами — он сам скажет им о своем визите в Трою, и о Гекторе, и обо всем остальном.

Надо было ехать.

Уже взошла луна, когда колесница Пелида выкатила на площадь Коня и стала. Гектор один провожал своего друга до самых Скейских ворот — остальные простились с ахейским героем во дворце: он испытал в этот день слишком много потрясений, чтобы согласиться еще и на долгие, торжественные проводы. Его пугала еще одна мысль — Троя слишком потрясла и слишком ему понравилась… он боялся, что, поддавшись ее чарам, вовсе не захочет отсюда уходить.

Они с Гектором вдвоем сидели в колеснице и медлили проститься. Луна вставала все выше, расплескивая по площади густые струи своего неживого блеска. Он воспламенил огромную фигуру Троянского Коня, и в ее прекрасных очертаниях появилось что–то пугающее, будто какая–то тайная жизнь пробудилась в мертвой статуе.

Проследив за взглядом друга, обращенным на статую, Гектор тихо проговорил:

— В легенде об основании Трои есть одно странное место… Когда Троянский Конь, посланный Аполлоном, обошел то место, где предстояло встать городу, на земле остались камни — они остались там, где он бил копытом. По этим камням и определили, как строить стену. Но старый прорицатель, пришедший с гор в первые же дни строительства, сказал Илу, первому троянскому царю: «Не забудь — этот конь вышел из моря с восходом солнца и ушел в море на закате. Вы должны сделать его статую и обязательно каждый год, в день праздника Аполлона, подвозить ее к морю, а потом опять увозить в город. Если вы перестанете делать это, конь на вас разгневается и погубит город!» Я сейчас подумал, что ведь вот уже одиннадцать лет он у моря не был…

— А его можно сдвинуть с места?! — изумился Ахилл, разглядывая колоссальную статую.

Гектор улыбнулся.

— Никто не верит, пока не увидит. Вот будешь у нас на празднике Аполлона, сам убедишься. Там внутри есть специальные механизмы, а в ногах статуи — колеса. И благодаря этому Коня довольно легко можно привести в движение.

— Хочу верить, что увижу это! — искренно проговорил Ахилл и вдруг спросил: — Послушай, Гектор, а что ты станешь делать, когда наступит мир?

— Я? — Приамид продолжал улыбаться. — Мы с Андромахой сделаем еще пятерых или шестерых сыновей и трех–четырех дочерей. Еще я буду тренировать молодых воинов и заниматься с ними на площади Ареса — мир ведь можно сохранять, только имея могучую армию, ты и сам это знаешь. А еще… Ну, если я буду уверен, что несколько лет подряд Трое ничто и никто не будет угрожать, то обязательно попутешествую по всей Ойкумене и за ее пределы! Я всегда мечтал увидеть истинную величину мира.

— Я бы тоже хотел… — задумчиво произнес Ахилл.

— Так и поедем вместе.

В голосе Гектора прозвучала такая непоколебимая уверенность в возможности этого, что Ахилл тоже радостно улыбнулся.

— Хотелось бы. Ну что же… луна высоко, дорога хорошо видна. И мне пора. Верю, что мы вскоре еще увидимся, Гектор!

— Я тоже в это верю.

И вновь они обнялись так крепко, будто много–много лет были связаны самой тесной дружбой.

ЧАСТЬ II

ТАЙНЫ АМАЗОНОК

Глава 1