Месть убитого банкира

- Всем можно все, что не запрещается законом. Я закон не нарушал и мои слова - не оскорбление для красивой женщины. По-кажи мне мужчину, который не хочет тебя. Или выйдем и спросим.

Она представила, как это будет выглядеть и усмехнулась. Вряд ли на Кутузовском найдется прохожий, который, действи-тельно, не хотел бы ее, разве что "голубой" попадется. Но кто же осмелится заявить об этом во весь голос? Наверное, тогда... Да, именно тогда ее страх и негодование сменились любопытс-твом.

- Идиот! Они же не кричат об этом на всю Ивановскую!

- Да, не кричат. Потому что не имеют такой возможности и вынуждены считаться с глупыми условностями.

- А ты презираешь условности?

- У меня нет времени думать о них. Я имею возможность жить, как хочу и делать, что хочу. Разумеется, не нарушая при этом законов. Пожалуйста, скажи, в каком ресторане мы могли бы продолжить беседу?

- А если я откажусь?

- Я приеду завтра и придумаю что-нибудь другое.

- А если я замужем? Ты подумал об этом?

- Подумал. Я вчера говорил с твоими коллегами. Ты разве-дена и сейчас ни с кем не поддерживаешь серьезных отношений.

Черные, неподвижные глаза смотрели уверенно и властно, но округлое детское лицо вызывало сочувствие. Он был похож на ре-бенка, бегающего по комнате с пластмассовой саблей и уверенно-го, что командует настоящей армией. И уж никак не на маньяка - не подкарауливал ее в темном месте, а честно сказал о своих намерениях. Человек из другого мира, другого измерения, но уже не страшный. Даже интересно стало.

- Допустим, я соглашусь поехать с тобой в ресторан,- ска-зала она.Только в ресторан и ничего больше. И там будут сплошные условности. Если у тебя нет на них времени - лучше скажи сразу.- Я сказал, что хочу тебя, это правда. Я не говорил о любви... комсомоле и весне, мне противны эти вульгаризмы. Но это не значит, что я хам и насильник. Принцип грубого принуж-дения мне так же противен.

- Привык вежливо принуждать?

- Мы слишком долго стоим на месте. Я гарантирую тебе пол-ную свободу действий. Какой ресторан ты предпочитаешь?

Она давно не была в ресторане и не знала, где сейчас мож-но хорошо отдохнуть. Сказала первое, что пришло в голову:

- В "Метрополь".

- В бар "Паяцы",- приказал он водителю и, заметив ее нас-тороженный взгляд, пояснил.- "Метрополь" - вчерашний день. Мы едем в бар, где ты будешь королевой вечера. Пожалуйста, поз-воль мне убедить тебя в своей правоте.

Она не знала, как это можно, не позволить такому настыр-ному и самоуверенному убедить ее. Пусть попробует. Но на вся-кий случай предупредила:

- Если мне там не понравится - уйду. Учти, я терпеть не могу, когда мне навязывают то, что не нравится.

- Учту. Мы уйдем вместе, я отвезу тебя... куда скажешь.

- Скажу - домой?

- Ко мне или к тебе?

- У меня только один дом.

- Я гарантировал тебе полную свободу действий. К чему повторяться?

Как ни странно, она поверила его словам. Чисто интуитив-но, женским чутьем поняла: он не врет."

Вчера долго не могла уснуть, думала о Сергее, сегодня вспомнился Олег. Почти год прошел с того вечера, когда они впервые поехали в бар "Паяцы", но какими живыми и яркими были воспоминания об этом! Каждая фраза Олега, запах дорогого оде-колона от него, почтительная суета вокруг их столика в баре, который вечером превращался в маленький уютный ресторанчик, официанты в клоунской одежде и с пластмассовыми носами - мно-гие детали, как яркие звезды на черном южном небе в Ницце или Акапулько, где они потом были, вспыхивали в ее памяти. И толь-ко лица Олега она не видела. Прекрасно помнила его от ямочек на щеках до широкого, упрямого подбородка, но увидеть не мог-ла. А ведь раньше, стоило закрыть глаза, его лицо возникло перед ними - живое, близкое...

Вечер в баре "Паяцы" настолько понравился ей, что когда нужно было решать, возвращаться ли домой, или согласно кивнуть в ответ на его внимательный взгляд, она выбрала второе. Взрос-лая женщина, год, как развелась с мужем, и этот мужчина ей не противен, более того, он доставил ей громадное удовольствие, незаметно заставив официантов-паяцев и музыкантов-паяцев мгно-венно исполнять любой ее каприз. А раз так - почему бы и нет?

Он оказался никудышним любовником.

- Все, ты можешь уснуть.

Она не сразу поняла, что произошло, почему он свалился на постель и откатился в сторону. Лежала на спине под шелковым балдахином огромной кровати, голая, с широко раздвинутыми но-гами, а он отвернулся и даже не стремился посмотреть на нее! Но эта фраза все объяснила.

Недоумение сменилось обидой, а потом и яростью. Она мед-ленно села на постели, двумя руками дернула его за плечо. А когда он медленно повернул голову, намереваясь взглядом поста-вить ее на место, наотмашь ударила ладонью по щеке. Его голова дернулась в сторону и замерла. В темноте не видно было глаз, но взгляд их она почувствовала кожей. И, всхлипнув, схватила с тумбочки свою одежду, помчалась к двери.