Читаем Места полностью

1v| o3109 Заря румяная встает                По-над румяною страною                Румяный рад ей весь народ                С румяным тоже и со мною                Да что я! — где уж я румян                Да и народ уж где румяный                Страна, коль наложить румяна —                Румяна. А заря — румяна                Сама1v| o3110 И литератор должен есть                И пить и всякое такое                Но что же в нем такое есть                Что не дает ему покоя                Вот он за столиком сидит                Пьет пиво, кушает креветки                Но что такое в нем сидит                Неутолимое вовеки
                Оно приходит с высоты                И молвит голосом природы:                Среди голодного народа                И сытый равноправен ты.1v| o3111 Вот страшный макрокосм — в него летают люди                Вот страшный микрокосм — в него летит поэт                Я тоже космонавт, когда на гермошлеме                Моем слова горят: СССР                Но вот вхожу я в слой где и слова сгорают                Где и сгорает самый гермошлем                Брат космонавт! Что, подскажи, мне делать!                Иль в должности твоей такого просто нет1v| o3112 Леса населены зверьем                А города — своим народом                Но женщина и там и там                Взывает голосом природы                И чтобы лозунгом взлететь
                Чтоб мыслить государство в силе                Природу мало одолеть —                В ней надо женщину осилить1v| o3113 Вот племя пушкинских невест                Тяжелым истекая соком                И в сладострастии высоком                Несется Бог куда невесть                И вся страна поет им вслед                Словно невеста, словно в трансе                Приди, о Пушкин, я отдамся!                Да глядь — не Пушкин, а сосед1v| o3114 Если вдруг разразится война                (В наше время вполне может статься)                Что на подвиг подвигнет меня                Защищать там или защищаться?                Что под немцем и что под китайцем                Среди этой природы, увы
                Можно жить нескончаемо долго                Позабыв об отчизне и долге                Все забыть… да напомнят, увы1v| o3115 Рыбище вонючее                На прилавке длится                А плавало ведь чистое                В чистой же водице                Так же человека вот                Государство вытащило                Поскорее б что ли                Потребило в дело                Не загнил чтоб попусту1v| o3116 У нас всех зубы выпадают                От старости иль просто так                У них же зубы нарастают                Хотя они еще с кулак                В колясках, кормятся грудями
                Но близок, близок этот час                Когда они взмужав костями                С грудей тех перейдут на нас1v| o3117 Выходит лошадь на луга                Гулять отпущена под вечер                На шее у нее бубенчик                Она торжественно нага                И романтически прекрасна                И ночью это не опасно                Но днем, когда она в движенье                Когда ее дымится круп                То кажется, что даже труп                Не одолеет вожделенья

Представители красоты в русской истории и культуре

1979

Предуведомление

Как говорится, в красивом теле — красивый дух. Красиво говорится. И вправду, если внешняя человеческая красота и гармоническое сочленение частей тела и лица являются не просто оболочкой, шкурой, но закономерным выражением красоты и гармоничности духа (при несомненных достижениях носителей ее в какой-либо сфере русской истории и культуры), то данный список должен заставить нас по-новому взглянуть на привычную иерархию, сложившуюся по самостийным и необоснованным законам, иерархию имен русской истории и культуры. А взятый целиком лист имен представляет собой взгляд на русскую историю и культуру с точки зрения красоты.


Перейти на страницу:

Все книги серии Пригов Д.А. Собрание сочинений в 5 томах

Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия
Москва
Москва

«Москва» продолжает «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), начатое томом «Монады». В томе представлена наиболее полная подборка произведений Пригова, связанных с деконструкцией советских идеологических мифов. В него входят не только знаменитые циклы, объединенные образом Милицанера, но и «Исторические и героические песни», «Культурные песни», «Элегические песни», «Москва и москвичи», «Образ Рейгана в советской литературе», десять Азбук, «Совы» (советские тексты), пьеса «Я играю на гармошке», а также «Обращения к гражданам» – листовки, которые Пригов расклеивал на улицах Москвы в 1986—87 годах (и за которые он был арестован). Наряду с известными произведениями в том включены ранее не публиковавшиеся циклы, в том числе ранние (доконцептуалистские) стихотворения Пригова и целый ряд текстов, объединенных сюжетом прорастания стихов сквозь прозу жизни и прозы сквозь стихотворную ткань. Завершает том мемуарно-фантасмагорический роман «Живите в Москве».Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации. В ряде текстов используется ненормативная лексика.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия
Монстры
Монстры

«Монстры» продолжают «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007). В этот том включены произведения Пригова, представляющие его оригинальный «теологический проект». Теология Пригова, в равной мере пародийно-комическая и серьезная, предполагает процесс обретения универсального равновесия путем упразднения различий между трансцендентным и повседневным, божественным и дьявольским, человеческим и звериным. Центральной категорией в этом проекте стала категория чудовищного, возникающая в результате совмещения метафизически противоположных состояний. Воплощенная в мотиве монстра, эта тема объединяет различные направления приговских художественно-философских экспериментов: от поэтических изысканий в области «новой антропологии» до «апофатической катафатики» (приговской версии негативного богословия), от размышлений о метафизике творчества до описания монстров истории и властной идеологии, от «Тараканомахии», квазиэпического описания домашней войны с тараканами, до самого крупного и самого сложного прозаического произведения Пригова – романа «Ренат и Дракон». Как и другие тома собрания, «Монстры» включают не только известные читателю, но не публиковавшиеся ранее произведения Пригова, сохранившиеся в домашнем архиве. Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации. В ряде текстов используется ненормативная лексика.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия
Места
Места

Том «Места» продолжает серию публикаций из обширного наследия Д. А. Пригова, начатую томами «Монады», «Москва» и «Монстры». Сюда вошли произведения, в которых на первый план выходит диалектика «своего» и «чужого», локального и универсального, касающаяся различных культурных языков, пространств и форм. Ряд текстов относится к определенным культурным локусам, сложившимся в творчестве Пригова: московское Беляево, Лондон, «Запад», «Восток», пространство сновидений… Большой раздел составляют поэтические и прозаические концептуализации России и русского. В раздел «Территория языка» вошли образцы приговских экспериментов с поэтической формой. «Пушкинские места» представляют работу Пригова с пушкинским мифом, включая, в том числе, фрагменты из его «ремейка» «Евгения Онегина». В книге также наиболее полно представлена драматургия автора (раздел «Пространство сцены»), а завершает ее путевой роман «Только моя Япония». Некоторые тексты воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Современная поэзия

Похожие книги