Метаморф

«Именно. Почти все, кого ты тут видишь, в прошлом, скорее всего, были видными политическими деятелями. А как известно, политика и управление большим скоплением людей невозможно без подлости, грязи и обмана».

«Почему?» — Морф весь превратился во внимание. Как старательный представитель своей расы, монстрик изо всех сил пытался понять психологию других рас. И люди интересовали его больше всего: «Босс, ты же сам говорил, что все обычно стараются жить по правилам или понятиям…»

«Не, про понятия ты это, конечно, загнул…» — Макс невольно смутился, пообещав себе тщательнее следить за языком. В который раз.

«Так почему? Ты сам говорил, что тех, кто не следует этим законам, все осуждают, убивают или ограничивают свободу».

«Ну давай попробую ответить», — Макс под недоуменным взглядом слуги, почесал затылок: «Смотри, для примера я возьму демократическое общество».

«Где выборы во власть происходят с помощью власти народа?»

«Ну тут много тонкостей и уж поверь, Морф, все красиво лишь на бумаге. Но предположим, что ты прав. Итак, у нас есть человек, который хочет попасть во власть. Для того, чтобы ему это сделать он должен принадлежать к той или иной группе заинтересованных лиц, которые смогут ему в этом деле помочь. В таком деле одиночки ничего не решают. Проще говоря, он станет их знаменем и голосом. Живым олицетворением, если сказать красиво. Сотни рук и кошельков этих господ поднимут не кого-то там, а того, кто, по их мнению, лучше всего сможет помочь их группе».

Макс прервался, чтобы получше сформулировать свои мысли.

«Ну и вот. Наш представитель, предположим, исполнил цель всей своей жизни. Он стал президентом. Предложим еще, кое-что невероятное. Этот парень с самого детства желал помочь своей стране. Ну там, искоренить бедность, поднять производство, ослабить коррупцию и многое другое. Вот только когда этот парень начинает работать, то неожиданно оказывается, что некоторые из его желаний идут вразрез с желаниями тех, кто ему и помог взобраться на вершину»

«А разве не может быть, чтобы все были довольны? Чтобы и решить проблемы и помочь друзьям?»

«Эх, Морф. Так никогда не бывает. Люди, такие тварюшки, что им никогда не бывает достаточно. Без ограничений человек будет лишь хапать пока не лопнет. Но я отвлекся. Перед нашим парнем встанет выбор, встать на сторону своих друзей, которые ему всегда помогали или выбрать страну. Добавим сюда к этому то, что без помощи своих друзей этот парень, скорее всего, не сможет усидеть второй срок. И в этой ситуации, по большому счету, нет выбора. Если кого и пустят на самый верх, то лишь того, кто выберет своих друзей. И такая ситуация распространена повсеместно, не надо думать, что каких-то стран — это не касается».

«Это грустно». — в голосе Морфа слышалась печаль: «И ничего нельзя сделать?»

«Почему же? Можно, конечно», — пожал плечами Макс: «Можно совершить невозможное и кровью, репрессиями и яростными ударами перебить всех тех, кто может тебе мешать или влиять на тебя, а потом повести страну туда, куда ты считаешь нужным. Но при этом стоит понимать, что всю оставшуюся жизнь тебе придется жить и ожидать удара в спину. А после смерти тебя заклеймят ужасным убийцей».

«Босс, ты говоришь про Иосифа Сталина, про которого ты рассказывал ранее?»

«А вот и не угадал», — ухмыльнулся Макс, вновь привлекая странный взгляд слуги: «Я говорил про Ивана Грозного. Правда, Иосиф Сталин тоже подходит под все выше сказанное».

За разговорами мужчина и слуга добрались до отдельных апартаментов. Там расположились Фен Хеймуд и самолично президент.

Макс со сложными чувствами смотрел на смертельно высохшего старика, опутанного трубками и проводами, которые уходили куда-то под одежду. Сидел он на сложном летающем кресле, которое, видимо, поддерживало в нем жизнь.

Вытянутое лицо с землистой кожей и губами похожими на куриную жопу, завершали образ.

— Вот значит каков наш билет отсюда, — прошамкал он, с брезгливостью рассматривая удивленного таким отношением Макса. — Я слышал, что он связался с мятежниками. Фен, ты уверен, что он наш лучший вариант? Может решить вопрос и вызвать новых наемников?

— Очень сожалею господин президент, но артефакт больше не сможет дозвониться до Мира Тысячи путей. Он и его потерянный товарищ наш последний шанс.

— Прискорбно, — президент пожевал губами и обвел помещение странным взглядом будто первый раз его видит. — Все же ты, Фен, слишком доверчивый. Уж у меня бы эти проклятые предатели бы попрыгали…

Макс перевел взгляд на Хеймуда, подняв бровь. Тот на это лишь с сожалением прикрыл глаза.

— Нашему президенту, Сигманду Раншу буквально два месяца назад исполнилось целых сто двадцать девять лет. Вот уже как три десятилетия он ведет наш народ в светлое будущее. И события десятилетней давности никоим образом не пошатнули нашу страну!

— Хорошо сказано, Фен! — очнулся от своего транса президент. — Мы их всех. В бараний рог! В пыль!