Метаморф

— Вы как всегда полностью правы, господин президент. — подхватил Фен, давая в судорожно дергающиеся руки Ранша что-то похожее на счеты. Тот же, подхватив эту безделицу, начал ее очень внимательно перебирать, полностью забыв о разговоре.

Макс, не зная, как на такое реагировать, наблюдал за всем этим безумием с застывшей улыбкой.

Чего ждать миру, который использует, как лицо прошлого, давно спятившего на старости лет полумертвого главу разрушенного государства?

И так неловкая встреча была полностью разрушена, когда президент приказал вызвать, как оказалось, уже давным-давно мертвых людей.

Эта встреча окончательно убила у Макса желание как-либо участвовать в местной жизни. Именно поэтому он удалился в свои покои на ближайшие несколько дней.

Его не трогали, так как у всех появились неотлагательные дела.

Подготовка будущего похода, тем более в тайне, оказалась трудной вещью, на которую потребовалось множество времени и усилий.

Зимин не особо вдавался в детали, лишь указав, что часть каравана может не успеть пройти в разрыв, поэтому первым делом идут самые ценные вещи и люди.

Судя по задумчивому взгляду Хеймуда он размышлял, что ценнее, некоторые из его друзей или особо ценные вещи.

Не стоило забывать и об охране, самая преданная часть которой тоже отправится в другой мир. Все же мир Тысячи Путей не был безопасным курортом.

Наблюдение за всем этим движением наполняло сердце Макса чувством гадливости. Единственное, что спасало — это тренировки и общение с Морфом.

Маленький метаморф внимательно слушал рассказы Макса о политике, экономике и культуре, попутно задавая вопросы.

Зимин знал не так уж и много, но старался рассказывать симбионту все без прикрас. Так, он не пытался ему пропагандировать ту или иную сторону. Почему-то это казалось ему неправильным.

Скорее Макс предоставлял сухие факты, попутно оперируя появившимся у него недавно цинизмом.

Конечно, до взгляда Алекса Вульфса на мир было еще далеко, но и жизнь Зимина в новых мирах не исчислялся десятилетиями.

И вопрос стоял лишь в том, сможет ли Максим Зимин оставить в себе хоть что-то человеческое.

* * *

Наконец, цепи сковывающие большую часть способностей чернокнижника поддались. Да они все также висели на его руках и ногах, но теперь он мог магичить почти без проблем.

Вульфс внимательно оглядел свою нынешнюю темницу. Когда-то это был большой полицейский участок. Теперь же в клетках сидели те, кто заинтересовал ангелов достаточно, чтобы не быть убитыми на месте.

С пальца Алекс сорвался тонкий лучик, которым он принялся чертить на полу малюсенькую пентаграмму. При этом он прерывался всякий раз, когда видел пролетающего мимо ангела или их следящие конструкты.

Светящиеся ромбовидные стальные магические роботы вполне могли заметить приготовления землянина.

Когда же он закончил, то с замиранием сердца актировал свою разработку, внимательно следя за процессом.

В ту же секунду ближайшие к нему сидельцы резко подняли головы, начиная оглядываться.

Выглядели они внушительно. Звероватого вида здоровяк, вся кожа лица которого была изрезана демоническими знаками. Губ не было, как и щек. Однако яркость ангельских цепей как бы намекала на его силу.

Второй был куда невзрачнее. Маленький, плюгавенький, но со здоровенным покрытым струпьями пузом. Да и его руки были покрыты очень уж характерными волдырями.

«Тихо. Ничего не говорить» — в головах культистов раздался голос Вульфса: «Кто желает выйти и поквитаться с ангелами?»

Здоровяк широко раскрыл свою пасть и облизнул остатки щек. Из живота же невзрачного вылезла кишка, которой он почесал нос.

«Рад слышать. Тогда готовьтесь. По сигналу я начну снимать со всех нас цепи. Тогда вы и устроите столь любимую вами резню».

Десятки самых безумных и проклятых культистов с новым интересом начинали смотреть на одну из камер, в которой сидел их пропуск на волю.

Жуткие мутации, вплавленные в тела артефакты или просто подручные предметы, страшные раны, от которых они лишь получали кайф. Выпускать этот ужас было настоящим преступлением, но Алекса Вульфса редко заботили такие тонкости. Да и уж точно не тогда, когда это был кратчайший путь к его мести.

Да, в некоторых из камер были обычные люди — командиры или те же маги. Но большущую часть все же занимали демонопоклонники.

Зря ангелы решили не слушать Алекса Вульфса, когда тот предложил его отпустить. И абсолютно зря они после этого его не убили.

Над тюрьмой ангелов начинали сгущаться очень темные тучи.

Глава 25

Информация страшная вещь. Она словно вода, просачивается всюду. Нет, скорее, как яд, который стремительно катится по телу убежища, заливая мельчайшие трещинки и щели.

Лица людей кривятся, сворачиваются, словно засушенные сухофрукты, а затем распрямляются, показывая одну единственную оставшуюся эмоцию — ненависть.

Все быстрее и быстрее информация о том, что верхушка хочет сбежать распространяется по туннелям, пенясь и бурля на резких поворотах.