в когти и приведя в равновесие громаду колеблющихся крыльев, он спешит, уклоняясь то вправо, то влево, средь ряда драконовых пастей с оскаленными зубами и трёхжалыми извивающимися языками к противящимся водам, кричащим ему, чтобы он удалился, пока цел. Тогда он говорит, что стремится к ним по приказанию Венеры, исполняя Её поручение, и выдумка облегчает ему возможность доступа.
Так,
получив наполненную скляночку, Психея отнесла её Венере. Но даже и теперь не могла она снискать одобрения у Богини. Та с улыбкой, грозящей ещё большими и злейшими бедами, обратилась к ней:
- Как вижу, ты -
колдунья, что исполняешь столь трудные задачи. Но вот что, моя куколка, ты должна будешь для Меня сделать. Возьми эту баночку и отправляйся в преисподнюю, в царство Орка. Там отдашь баночку Прозерпине и скажешь: "Венера просит тебя прислать ей немножечко твоей красоты, хоть на денёк, так как Собственную Она всю извела и истратила, пока ухаживала за больным сыном". Но возвращайся, не мешкая, так как мне нужно умаститься, чтобы пойти на собрание богов.
Тут
Психея почувствовала, что настал её последний час, так как поняла, чтоеё посылают на гибель. Чего же больше? Приказывают ей отправляться в Тартар, к душам усопших, добровольно, на собственных ногах. Она устремилась к башне, собираясь броситься оттуда вниз, так как считала, что таким путём лучше всего можно сойти в преисподнюю. Но башня сказала:
-
Зачем, бедняжка, тебе искать гибели в пропасти? Почему новые опасности и труды так удручают тебя? Ведь раз твой Дух однажды отделится от тела, конечно, ты сойдёшь в Тартар, но назад оттуда не вернёшься. Вот послушай-ка меня.