Метаморфозы: танцор

— Сохранить верность, проявив глупость? Рим, Толариэль — подлец и изменник. Он заслуживает смерти. И я клянусь, он ее найдет, я отдам всю жизнь, если надо, но он заплатит. Но потом, понимаешь? Потом. Сейчас важнее было удержать Аюр. Теперь ты изменник хуже Толариэля. Он убил Владыку и тех немногих, кто ему остался верен, а Рорка убьют всех. И речь уже не только о нашем городе. Если падет Куаран, Рорка будет не остановить. Ты подставил под удар всех.

Собеседник упрямо мотнул головой.

— Я не мог иначе, Бравин. Потому что иначе нет смысла, разве ты сам не видишь? Мы уже не отличаемся от Рорка. Мы стали такие же — коварные, бьющие в спину, режущие своих, подкарауливающие за углом, жестокие и упивающиеся кровью. Варвары. Ничтожества. Это все мы, Бравин. И я лучше лягу под этими стенами, пытаясь доказать, что еще есть те, кто помнит о свете, чем буду держать Аюр в угоду подлецам и убийцам.

За тонкими стенами шатра лагерь кипел, готовясь к битве. Не с кем было договариваться — в городе узурпатор и отряды, убивавшие друзей. Некогда было ждать, готовить осаду, выкуривать и выманивать защитников — орды Рорка за спиной. И Римол готовил свою армию к штурму родного города.

— Пусть так. Ты прав, поздно жалеть, переправ все равно не вернуть, но думать-то еще не поздно. Ты же знаешь сам, идти на штурм нельзя, Рим. Стены Куарана не должны пострадать, им еще придется удерживать Рорка. И твои воины будут нужны для этого.

— Этот безумец не откроет ворот, Бравин. Не откроет. Он упивается властью, слишком много крови у него на руках. Ты знаешь, прежде чем идти на город, Рорка должны были взять Иллион. Мне слали птиц из форта — после каждого штурма, по нескольку раз в день. Бравин, уже больше суток птиц нет. Тебе объяснить, что это значит? Враг близко, друг, слишком близко и ждать нельзя. Если мне придется встретить шаргов в поле, это будет конец всему. Там Клан Заката и Клан Теней, и множество других племен. Они идут отовсюду, их десятки тысяч. Я должен сделать так, чтобы между моими отрядами и Рорка стояли стены Куарана. Даже если мне придется для этого взять город силой.

Тысячи шатров вокруг, тысячи воинов возле шатров, большая часть тех, кто отбивал атаки шаргов на переправах, были здесь. Они стояли возле родного города, смотрели на запертые ворота и ощетинившиеся копьями стены.

— Все держится только на Толариэле, Рим. Только на нем, умрет он и рыцари Ордена сдадут город сами. Я привел звено карающих, нам нужно просто попасть внутрь городских стен. Они смогут это сделать, я в них верю.

— Друг, причем здесь вера? Или ты решил, что в Куаране кроме Ллакура карающих нет? Он — лучший, спорить не буду, потому Владыка и оставлял его возле себя. Но его звено не единственное. Большинство убийц я направил на юг, там они нужнее. Кому-то нужно наводить страх, перехватывать обозы, не все так стойки, как шарги. Но и с собой я захватил два звена. Только нет входа, понимаешь? Толариэль завалил все подземные ходы, намертво. Несколько магов контролируют периметр. Почти все войско Ордена сейчас на стенах. Не пройти, только штурм.

— Штурм? Вот так просто? Римол, ты не только слуга своего Владыки, ты еще Алифи, ты воин, на тебя смотрят и равняются тысячи. Ответь мне. Не перебивай, просто ответь. Сколько воинов погибнет во время этого безумия? Сколько будет раненых? Что будет с укреплениями города? И кто остановит Рорка в таком случае? Подожди, Рим. Дай мне время. До следующего утра, больше не прошу. Как другу поверь. Нельзя идти на штурм.

Они спорили в походном шатре, и грозные стены Куарана возвышались вдали. Родные стены, вдруг переставшие быть домом.

День восемьдесят первый. Неделя теплых встреч

Надежда умирает последней? Пусть, главное — она умирает.

Мор. Избранные цитаты. Глава «Отражения».

Победа в бою — не победа на войне, это я запомнил с детства. Не помню где, когда и от кого впервые услышал я эту простую истину, но вот запомнил я ее надолго. И победа, доставшаяся небольшой ценой, не кружила голову и не заставляла пускаться в пляс. Стена пылала, унося во тьму жизни сотен воинов Рорка, горела равнина перед городом. Ветер уносил огонь дальше, оставляя после себя только выжженную пустыню, золу и пепел.

Огонь пожирал мертвые тела, рев пламени заглушал крики врагов, еще по недоразумению живых. Запасы масла для сжигания тел пригодились защитникам Валенхарра, но такой фокус работал только один раз — пополнять их было неоткуда. Все городские запасы, накопленные еще до войны, ушли на этот костер, правда, остальные участки стены, не затронутые сегодняшним штурмом, разделенные каменными башенками неизвестного мне назначения, тоже могли порадовать непрошенных гостей сюрпризом. Только Рорка не попадутся в одну ловушку дважды. Жаль. Это была наша главная ставка.