Метазоа. Зарождение разума в животном мире

В предыдущей главе мы искали подсказки, способные навести нас на мысли о том, какими были древние формы животных, – с этой целью наше внимание было сосредоточено на современных животных, максимально отличающихся от человека. С того места, где мы с вами находимся сейчас, внешние побеги ветви животных видны плохо. Но, если посмотреть на ветки, расположенные ближе к нам, многое становится более ясным. На рисунке, где линия времени направлена вверх, некоторые эволюционные связи будут выглядеть примерно так.

Нервная система появилась где-то ниже того разветвления справа, что ведет к млекопитающим и головоногим, с одной стороны, и к стрекающим – с другой. Есть вероятность, что в ходе эволюции нервная система появлялась дважды, но, чтобы утверждать наверняка, нам нужно больше знать о тех сегментах дерева, которые на рисунке заменены пунктирными линиями.

Все разветвления и эволюционные новшества, о которых мы говорили прежде, случились задолго до того, как в палеонтологической летописи появились записи, касающиеся животных. Первый геологический период, сохранивший для нас ископаемые остатки животных, – это эдиакарий, начавшийся около 635 миллионов лет назад{61}

. Занавес, медленно поднимающийся над первобытным миром, открывает взгляду сцены, которые совершенно не похожи на жизнь, окружающую нас сегодня.

Итак, место действия – морское дно, иногда мелководье, иногда океанские глубины, населенные различными мягкотелыми созданиями; среди них есть и совсем крошечные, и достигающие даже метра. Некоторым, несмотря на мягкое тело, удалось оставить ископаемые следы. Следы эти – самых причудливых форм: растительные узоры, завитки и диски, спирали и фракталы.

Но можем ли мы быть уверены, что эти следы действительно оставлены животными? В некоторых случаях это и вправду неясно: какие-то ископаемые могут представлять собой канувший в Лету эксперимент – или эксперименты – эволюции многоклеточных, не имеющий к животным никакого отношения. Но как минимум иногда это действительно останки животных. В 2018 году студент Илья Бобровский это подтвердил: он спускался по веревке со скалы на севере России, где были обнаружены крупные и отлично сохранившиеся окаменелости известного эдиакарского существа, дикинсонии

{62}. Бобровский подозревал, что скала таит в себе не обычные окаменелости, но остатки, которые подверглись естественной мумификации и законсервировались более чем на полмиллиарда лет. Мумифицированные тела содержат холестерин – химическое вещество, которое производят только животные. Дикинсония – плоское создание длиною до метра, почти наверняка обитавшее на дне моря и похожее на коврик для ванной. У него не было ни глаз, ни конечностей, ни каких-то других знакомых нам органов, но для эдиакарских животных это типично. У них уже было тело определенной формы – листок или диск, трех- или пятилопастный, – но не было ни ног, ни плавников, ни когтей. Признаки сложных органов чувств типа глаз тоже отсутствовали.

Более того, среди эдиакарских животных не удалось отыскать таких, кого можно было бы без сомнений отнести к губкам или стрекающим, в которых мне виделся ключ к разгадке. Но обнадеживающие признаки все же есть. Некоторые эдиакарские существа весьма напоминают современное животное под названием «морское перо»{63}. Эти организмы, полностью оправдывающие свое имя, относятся к той же группе, что и мягкие кораллы, к которым мы спускались в начале главы, только напоминают они скорее не дерево, а старое перо для письма, воткнутое в морское дно.

Пока неясно, являются ли какие-то эдиакарские существа близкими родственниками морского пера, поскольку при ближайшем рассмотрении они во многом отличаются. Другие эдиакарские организмы были похожи на пальмовые ветви, а это также позволяет предположить, что их можно отнести к книдариям, однако сходство может быть обманчивым.

Поначалу многих обитателей эдиакария называли медузами – так их окрестил Рег Спригг, который первым обнаружил эдиакарские окаменелости в заброшенной шахте на юге Австралии в 1946 году{64}. Большую часть тех окаменелостей сегодня классифицируют иначе, но вполне вероятно, что в эдиакарских морях действительно обитали настоящие медузы; правда, тела их не сохранились, распавшись в прах.