Метью Шардлейк. Книги 1-6

— В указанный день мы все здесь работали, сэр. А на ночь прачечная запирается на замок, правда…

— Что?

— Ключи были потеряны. Мой помощник, как бы это сказать, человек немного небрежный. — Он нервно улыбнулся, потирая жировик у себя на лице. — Брат Люк, подойди-ка сюда.

Когда к нам направился высокий монах, по виду двадцати с лишним лет, мы с Марком переглянулись. Он был рыжеволосым, крупного телосложения, с грубыми чертами лица, на котором отпечаталась сердитая гримаса.

— Что, брат?

— За время, что ты служил у меня, ты потерял две связки ключей, верно я говорю?

— Они выпали у меня из кармана, — недовольно пробубнил тот.

— Такое случается только у небрежных людей, — заметил я. — Когда это произошло с вами в последний раз?

— Летом.

— А до этого? Как долго вы работаете в прачечной?

— Четыре года, сэр. В первый раз я потерял ключи два года назад.

— Спасибо, брат Хью. Мне хотелось бы перекинуться парой слов с братом Люком наедине. Куда мы можем с вами пройти?

Глаза брата Люка тревожно забегали. Брат Хью, явно разочарованный положением дел, проводил нас в переднюю, где сушилось белье. Когда мы остались с братом Люком наедине, я строгим голосом спросил:

— Вы знаете, что нашли в рыбном пруду?

— Говорят, будто чей-то труп, сэр.

— Труп женщины. Мы полагаем, что это тело девушки, которую звали Орфан. Нам сообщили, что она неоднократно подвергалась вашим домогательствам. Это правда?

Его глаза округлились от ужаса, он внезапно упал на колени и, схватившись красными мясистыми пальцами за край моего камзола, завопил:

— Я не делал этого, сэр! Я только заигрывал с ней, больше ничего! И не я один. Она была распутницей. Она искушала меня!

— Дайте мне сказать. Смотрите мне в глаза!

Не вставая с колен, он посмотрел на меня безумными глазами. Слегка подавшись вперед, я произнес:

— Мне нужна правда. От этого зависит ваша жизнь. Так как было на самом деле? Искушала ли она вас или вы сами к ней приставали?

— Она… она была женщиной, сэр. Само ее присутствие было искушением! Меня повсюду преследовал ее образ. Я только и делал, что думал о ней. Сатана то и дело ставил ее на моем пути, чтобы искушать меня. Но я покаялся. Я исповедовался и раскаялся!

— Сейчас меня меньше всего заботит ваше покаяние. Вы приставали к ней даже после того, как аббат велел вам оставить ее в покое. Это правда? Во второй раз на вас был вынужден пожаловаться брат Гай.

— Но после этого я больше к ней не подходил! Аббат пригрозил меня выгнать! Клянусь кровью Иисуса, после этого я оставил ее в покое. Клянусь Его святой кровью!

— Аббат не передал это дело в руки приора?

— Нет, ведь приор…

— Ну, говорите же. Что приор?

— Он был замечен в том же грехе. А также казначей.

— Так. А кто еще? Кто еще отравил жизнь этой девушке и приблизил ее конец?

— Не знаю, сэр. Клянусь, не знаю! После предупреждения аббата я обходил лазарет стороной. Клянусь Пресвятой Девой…

— Пресвятой Девой! — в негодовании фыркнул я. — Спустись она нынче на землю, вряд ли присутствие таких, как ты, было бы для нее безопасным. Прочь отсюда!

Он поспешно вскочил с колен и понесся обратно в прачечную.

— Вы напугали его до смерти! — с ухмылкой произнес Марк.

— Иметь дело с такой трусливой деревенщиной, как он, легко. Другое дело приор с казначеем — этих голыми руками не возьмешь. Гляди, дверь. Значит, отсюда можно выйти, не проходя мимо проклятых собак.

Мы вышли во двор. Столкновение с собачьей сворой вновь встало у меня перед глазами. Я почувствовал слабость, и теперь настал мой черед ненадолго прислониться к стене, пока мое внимание не привлек гул голосов.

— Господи, что там случилось на этот раз?

Люди столпились, чтобы поглазеть на процессию, которая направлялась к воротам. Двое монахов несли статую святого Доната, облаченного в римскую одежду, со скрещенными на груди руками и скорбным выражением лица. За ними следовал брат Джуд с кожаной сумкой. Завершал шествие брат Эдвиг, на котором поверх сутаны был надет зимний плащ, а на руках были перчатки. Они приближались к сторожевому домику, где их поджидал Багги, чтобы открыть ворота.

— День подаяний, — произнес Марк.

К тому времени как мы подошли к воротам, Багги уже открыл их. Толпа, стоящая по другую их сторону, смотрела на статую, которую вынесли на плечах двое служек. Достав свою суму, брат Джуд торжественно произнес:

— Внемлите! Это образ нашего покровителя, священного нашего заступника на небесах, претерпевшего мучения от язычников. Образ святого Доната! Да свершится это подаяние во имя его великой милости! Помолитесь ему за отпущение своих грехов!