В итоге приходим к чепухе. Если человек свободен в своём выборе, то это значит, что он принимает решения без каких-либо оснований, не подчиняясь никаким законам, т.е. его поведение находится "вне каузальных отношений бытия" (Н.А. Бердяев), не может быть прогнозируемо, не подлежит научному описанию и пр., и пр. Самое несущественное следствие из этого абсурдного предположения – принципиальный отказ от возможности существования такой науки, как психология. «Мир, в котором не царит детерминизм, закрыт для ученых».[126]
А, с другой стороны, если признать, что все решения человека причинно обусловлены (не так важно, чем – генетикой, средой, воспитанием, ситуацией или чем иным), то отсюда следует, что человек не несёт ответственности ни за какие свои поступки. И тогда, скажем, быть человеку героем, святым, преступником или обывателем – вопрос предрешенный, не зависящий от самого человека. Ни одна из этих крайностей не может быть принята отдельно, а обе вместе ведут к противоречию: человек, конечно же, свободен в своём выборе, но его поведение и выбор, конечно же, причинно обусловлены.Поставим этот же вопрос в познавательной плоскости. Для того, чтобы познавать мир и действовать в нём, человек должен обладать какими-то программами переработки информации и регуляции поведения. Отсюда дилемма: или познавательная деятельность и поведение человека однозначно определены поступающей из внешнего мира информацией и программами её переработки (заданными генетически, воспитанием, средой), или каждый человек свободно вносит в процесс познания и в собственное поведение что-то своё,
Беспричинность не подлежит рациональному осмыслению, подчеркивают философы-иррационалисты. А значит, поведение свободного человека никогда не может быть понято. Человек легче поддается эмоциям, чем рациональным аргументам, и только интуиция (необъяснимая мистическая способность проникать в суть вещей) помогает ему каким-то образом быть адекватным реальности. Такая позиция возможна, но рано или поздно она приводит или к словоблудию, или к полному отказу от каких-либо рассуждений, ибо, как справедливо отмечал Л. Витгенштейн, мистическое не высказываемо, а «о чем невозможно говорить, о том следует молчать».[127]
Философы-рационалисты, наоборот, склонны принимать позицию детерминизма, но вот далее начинаются варианты, ни один из которых не решает проблемы. Материалисты подчёркивают могущество природы (материи) в детерминации поведения. Идеалисты – внешний, не зависящий от природы фактор воздействия (будь то Бог или данный до всякого опыта нравственный закон). Но это различие не принципиально с точки зрения взгляда на саму проблему. Не вдаваясь в детали: и в том, и в другом случае свобода исчезает. Существуют характерные для детерминизма попытки переформулировать проблему. Одна из версий (от Б. Спинозы до П.В. Симонова) гласит: поведение человека строго детерминировано, но ему лишьРассмотрим, например, логику рассуждений П.В. Симонова. Существуют, заявляет он, детерминированные неосознаваемые процессы. Человек способен осознать только результат этих процессов. Но для самого сознания этот результат, естественно,