Меценат

Начинались гладиаторские игры с шествия бойцов, облаченных в парадные одеяния. Затем они бросали жребий, разбивались на пары и, получив оружие, начинали биться насмерть. Снаряжение у гладиаторов было самое разнообразное, и по типу доспехов они носили различные названия: «самниты» (с мечом и большим четырехугольным щитом), «фракийцы» (с кинжалом и маленьким круглым щитом), «ретиарии» (с сетью и трезубцем), «галлы» или «мурмиллоны» (тяжеловооруженные бойцы, на шлеме у них изображалась рыбка), «секуторы» (с щитом, мечом и шлемом с забралом) и др. Пользовались большой популярностью «бестиарии» — гладиаторы, сражавшиеся с дикими зверями, привезенными из Африки или Азии. Они были вооружены лишь копьем или мечом. Тяжелораненого гладиатора, просящего пощады, или добивали, или оставляли в живых по желанию толпы. Трупы с арены уносили специальные служители, наряженные в костюмы перевозчика мертвых Харона или проводника душ в подземный мир Меркурия.

Вот как описывал гладиаторские игры философ Сенека: «Случайно попал я на полуденное представление, надеясь отдохнуть и ожидая игр и острот — того, на чем взгляд человека успокаивается после вида человеческой крови. Какое там! Все прежнее было не боем, а сплошным милосердием, зато теперь — шутки в сторону — пошла настоящая резня! Прикрываться нечем, все тело подставлено под удар, ни разу ничья рука не поднялась понапрасну. И большинство предпочитает это обычным парам и самым любимым бойцам! А почему бы и нет? Ведь нет ни шлема, ни щита, чтобы отразить меч! Зачем доспехи? Зачем приемы? Все это лишь оттягивает миг смерти. Утром люди отданы на растерзанье львам и медведям, в полдень — зрителям. Это они велят убившим идти под удар тех, кто их убьет, а победителей щадят лишь для новой бойни. Для сражающихся нет иного выхода, кроме смерти. В дело пускают огонь и железо, и так покуда не опустеет арена. — «Но он занимался разбоем, убил человека». — Кто убил, сам заслужил того же. Но ты, несчастный, за какую вину должен смотреть на это? — «Режь, бей, жги! Почему он так робко бежит на клинок? Почему так несмело убивает? Почему так неохотно умирает?» — Бичи гонят их на меч, чтобы грудью, голой грудью встречали противники удар. В представлении перерыв? Так пусть тем временем убивают людей, лишь бы что-нибудь происходило»[304].

В основном в гладиаторские школы попадали преступники, военнопленные, рабы, не угодившие хозяину, а также свободные, но крайне бедные люди, желавшие таким образом заработать на пропитание. А гладиаторы, надо сказать, неплохо зарабатывали, если им удавалось выжить. Из рук устроителя игр гладиаторы-победители получали дорогие награды или крупные денежные суммы. Однако плата за славу и богатство была весьма высока. Попадавший или добровольно поступавший в гладиаторскую школу человек полностью лишался свободы и произносил перед ланистой ужасную клятву: «Даю себя жечь, вязать и убивать железом»[305]. Затем он проходил специальный курс подготовки у мастеров по разным видам оружия и выбирал наиболее подходящее для себя снаряжение. В гладиаторских школах особо заботились о здоровье и питании своих бойцов, но при этом держали их под строгим надзором и не выпускали за пределы помещения, в котором они жили. Если гладиатору удавалось выжить в течение трех лет, его освобождали от обязанности биться на арене и он становился мастером, обучающим новичков. Еще через два года он получал полную свободу.

Некоторые гладиаторы были особенно популярны у публики. Сохранилась эпиграмма Марциала, посвященная гладиатору по имени Гермес:

Гермес — Марсова племени утеха,Гермес может по-всякому сражаться,Гермес — и гладиатор и учитель,Гермес — собственной школы страх и ужас,Гермес — тот, кого сам боится Гелий,

Гермес и Адволанта презирает,Гермес всех побеждает невредимый,Гермес сам себя в схватках замещает,Гермес — клад для барышников у цирка,

Гермес — жен гладиаторских забота,Гермес с бранным копьем непобедимый,Гермес грозный своим морским трезубцем,Гермес страшный и в шлеме под забралом,Гермес славен во всех деяньях Марса,

Гермес вечно един и триединый[306].

Надо сказать, что Меценат относился к числу поклонников гладиаторских игр и частенько во время прогулок обсуждал со своим другом поэтом Горацием мастерство того или иного гладиатора[307].

На конец дня приходился обед, на который помимо домочадцев приглашались друзья и знакомые. Любовь к пище объединяла многих римских богачей того времени, и роскошные званые обеды были весьма характерной чертой века Августа.