Меж двух миров (СИ)

Каждое утро они лежали под яблоней в лесу. После обеда занимались делами по дому или гуляли по округе. Лана по привычке собирала травы, высушивая и заготавливая их, стараясь не думать о том, что ей они уже не пригодятся.

Несмотря на то, что они нашли в шкафу мужские штаны и рубашку, Видар продолжал ходить голышом. На все ее уговоры надеть хотя бы штаны, начинал поигрывать мышцами и бровями, игриво спрашивая, что ее конкретно не устраивает в его голом виде.

Лану все устраивало, просто видимо слишком глубоко сидела привычка, что нужно быть одетым, если ты не в ванне и не в постели.

Видар же объяснил ей, что в деревне с пониманием относятся к тому, что кто-то после оборота оказался без одежды, но намеренно ходить голым не одобряется. Иногда оборотни надевают шорты на пару размеров больше, чтобы при обороте они не порвались. Чаще всего, когда нужно быстро посетить соседние деревни и, обернувшись там в человека, не остаться голым. Но если оборотни бегают одни по лесу в свое удовольствие, то предпочитают это делать без ограничивающей движения одежды. А здесь для него такое раздолье - не нужно постоянно раздеваться, если вдруг он захочет обернуться и побегать зверем.

Она махнула на его голый вид рукой. В конце концов на что ей жаловаться? Красивый мужчина ходит перед ней голым.

И соблазняет. Лана все понимала, но желания заниматься любовью не было. Видар хоть и не настаивал, но при любой возможности целовал ее, крепко прижимая к себе и другим поверхностям поблизости. Правда, как только его руки оказывались под одеждой, Лана тут же начинала вырываться.

Но в одно утро Видар все же смог ее соблазнить, пока она была сонная и не до конца проснулась. После такого приятного пробуждения Лана задумалась, и сама не поняла, почему до этого отказывала и себе, и Видару в удовольствии. Кольцо было на ней, и она тихо радовалась решению носить его. По крайней мере они не заберут с собой еще одну жизнь.

Теперь каждый день был наполнен не только бытовыми заботами и готовкой, но и страстью. Заняться большую часть времени им было нечем, и они занимались любовью. Часто и много, наслаждаясь друг другом.

О предстоящим не разговаривали. Дни не считали. Но беспокойство у Ланы росло с каждым днем.

Каждое утро она осматривала свое тело и еще спящего Видара, боясь обнаружить маленькие янтарные звездочки. И каждое утро выдыхала с облегчением.

Один день.

У них есть еще один день.

Каждое блюдо было самым вкусным в ее жизни. Они ели медленно, наслаждаясь каждым кусочком, потому что он в любой момент мог стать последним. Даже простой грубый хлеб, который выпекал Видар, казался ей пищей богов.

Лана иногда думала о столице и той жизни, о которой мечтала. Сейчас она жила в хижине в глубине леса, помогала Видару готовить, стирала руками белье, протирала пыль и мыла полы без использования магии. С магией можно все это сделать за пять минут, но тогда чем заниматься остаток дня. И приходила к мысли, что какая разница, сколько у тебя денег, во что ты одет, где живешь. Главное живешь.

Они каждое утро приходили к яблоне в лесу. И с каждым днем цветения становилось все меньше. Лепестки, когда-то кружившие вокруг них плотной белоснежной вьюгой, пропадали. Скоро на ветках появится мелкая завязь будущих яблок, которые она никогда не попробует.

Паника и страх смерти все же незаметно подкрались к ним. Лана старалась держать себя в руках и не впадать в истерику, хотя очень хотелось. Видар тоже крепился, пытался шутить, но все же мрачнел все сильнее.

Даже занятия любовью стали с привкусом отчаянии. Они почти не отрывались друг от друга, прерываясь только на сон и еду. Сливались воедино, сплетались душами, телами, боясь, что этот раз станет последним. Они ощущали как смерть неизбежно подкрадывается, наблюдая за ними с каждым разом все ближе и ближе.

И они держались друг за друга, боясь отпустить, понимая, что это бесполезно, и конец неизбежен.

Скоро у них не будет даже одного дня.

Хоть они и не считали дни, но обмануть себя не получалось. Прошло уже много дней с момента их прибытия в хижину. Каждое утро могло стать последним.

Каждый раз, засыпая, они оплетали друг друга словно две лозы, боясь разлучаться даже во сне. Потому что с утра они могут проснуться уже со звездами на теле, и времени у них не останется. Ложась, Лана не могла сдерживать тихих слез. Видар прижимал ее к себе еще крепче, обвивая руками и ногами, пряча от всего мира в объятьях, от правды и неизбежного рока.

Засыпая, она шептала ему слова благодарности. За то, что полюбил ее, оберегал, за яблоню в лесу, за вкусные простые блюда и даже за позабытый в печи пригоревший хлеб, вкуснее которого она не ела. За то, что показал ей любовь. Пусть и в конце жизни, но она познала это великолепное чувство единения душ и сердец. К_н_и_г_о_е_д_._н_е_т

Засыпать становилось все сложнее. Беспокойный сон часто прерывался ночью. Под глазами залегли тени. Взгляд у обоих потух, и лишь на самой глубине теплился огонек их любви.

Они смирились.