Меж двух огней (СИ)

Уже стояла глубокая ночь, когда Алан МакМайкл изучал дополнительную медицинскую литературу в старой библиотеке. Глаза его уже слипались, а на ум ничего не шло, все прочитанные им главы оказались пущены по ветру, который не оставил в его памяти не единого следа. Все мысли были загружены только Шарлоттой, чье лицо у него до сих пор стояло перед глазами. Он чувствовал ещё на её свадьбе, что не все гладко в жизни этого странного баронета, и теперь это поняла и сама Шарлотта. Однако она его любит, любит все так же сильно, как и в последний раз, когда Алан видел её, и даже больше, только вот что-то подсказывало ему, что девушка не так счастлива замужем за Шарпом, а о причинах этого можно было только гадать.

Минуты и часы тянулись, а Алан все размышлял, то противоречил сам себе, то убеждал себя, что у Шарпов временные трудности с домом, которые в скором времени ещё не прекратятся, и поэтому особо не порадуешься. А после этого убеждения на ум приходили тысячи отрицаний и все начинало путаться в голове. В конце концов Алан решил как-то отвлечься от этой темы.

Библиотека была сегодня полностью в его распоряжении и он решил поискать что-то о достоянии графства Камберленда, узнать побольше об этом холодном местечке на севере Англии. Мужчина отыскал в ящике множество старых газет и вырезок из них, сообщающих о важных событиях. Целая кипа старой бумаги, пожелтевшей от старости рассказывала лишь о местных судебных разбирательствах, о постройках, о выдающихся личностях, прославившихся добрыми делами или преступлениями. И вот ему под руку подвернулась одна из последних в стопке газета, что была свернута вчетверо. В измятой и пожелтевшей бумаге он рассмотрел оглавление, что было выделено огромными буквами и звучало так: “Страшное убийство в Аллердейл Холле”.

Одно только упоминание этого поместья в ту же секунду напомнило ему о Шарлотте. Алан принялся читать статью, из которой выяснилось, что леди Шарп была зверски убита в своей ванне. Убийца, которого, кстати, не нашли, проломил ей голову топором, расколов череп на две части. Кроме этого ещё больше ужасал тот факт, что в доме при этом находились только двое маленьких детей…

Правда могла бы быть настолько чудовищной, что это даже не укладывалось в голове, и Алан тут же отвел её от себя, ибо такое просто было невозможно. Он смотрел на изображение старой женщины с топором в голове, лежащей в кровавой ванне, смотрел на двух сирот, которые в итоге попали в детский пансионат, и с ужасом понимал, что Шарлотте вряд ли об этом известно.

========== Нелегкий выбор. ==========

Эта ночь была мучительной, Шарлотте с огромным трудом удалось пережить её. Она с нетерпением ожидала утра, она молила его скорее взять власть над ночной тьмой и осчастливить мученицу своим светом. Она молила каждый раз, когда распахивала глаза в пробуждении от страшного сна и едва ли не со слезами в глазах бросала взгляд на окно, сквозь которое безжалостно её приветствовала все та же бесконечная ночь. Шарлотта устало опускалась на подушки и вновь прикрывала глаза, за ничтожно маленькие секунды она засыпала, и в мире снов её встречали те страшные окровавленные жители Аллердейл Холла. Среди них была Люсиль, среди них был он… Томас был так далеко, она не могла подойти к нему - путь между ними словно был непреодолимой пропастью с кишащими в ней духами прошлого. Она зовет его, надрывая собственный голос, а он лишь безразлично покидает её.

Этот кошмар длился так же долго, как и эта ночь. Шарлотта металась из стороны в сторону, и только когда первые отблески утра появились в непроглядном тучном небе, она сомкнула усталые глаза и в спокойствие заснула. Дурные мысли и кошмарные сны, словно вампиры, испугавшиеся дневного света, отступили и растворились в темных уголках сознания, покорно дожидаясь ночного часа, когда вновь можно будет напасть на свою пленницу и уничтожить её изнутри.

…Шарлотта разомкнула глаза, когда дневной свет основательно занял комнату, врываясь через окно. Белокурая девушка медленно повернула голову на другую половину кровати - мужа рядом она не увидела. Подушка его была холодной, что говорило о его давнем пробуждении. Шарлотта с грустью посмотрела на узорчатую простыню, проведя по ней ладонью, а после чуть приподнялась на подушках. Голова была словно ватной, в ушах слышался шум, а глаза по-прежнему слипались, как в самые поздние ночные часы. Однако утро упрямо напоминало о себе, и Шарлотта должна была отдать ему должное и в благодарность за его наступление обязана была бодрствовать, отвлекаясь от страшных снов.

Только вот вчерашнее плохое состояние пожаловало вместе с долгожданным утром, и Шарлотта ощутила тошноту, которая слишком быстро превратилась в рвотный спазм. Первая мысль после этого неприятного утреннего происшествия - отравление. Его Шарлотта вполне допускала, учитывая, что в лютом холоде и гнилых условиях этого дома продукты могли быстро потерять свою пригодность. Стало легче, и миссис Шарп быстро забыла эту неприятность, почти не обратив на это особого внимания.