Между

Девочка моя… неужели окончен кошмар этих лет?!

Она прижималась к его груди, а он целовал ее лицо и волосы, счастливый, будто мальчишка.

Эссилт вдруг заплакала, зарыдала в голос – все невыплаканные слезы хлынули из глаз.

Марх не утешал ее, не спрашивал, почему она плачет. Он только гладил ее по волосам, боясь, что она растает, как видение.

Когда ее рыдания стали затихать, он проговорил:

– Всё уже позади.

Она согласно хлюпнула.

Он стал вытирать ей слезы с глаз и щек.

Всмотревшись в его лицо, Эссилт ахнула:

– Как ты постарел за этот год!

– Год, моя девочка? У вас прошел только год?

– А у ва… у нас?

– Век, Эссилт. Тебя не было больше ста лет.

Провожать их собралась вся Волшебная Страна. Все ее обитатели – и великие, и малые – считали своим долгом одарить Короля и дождавшуюся его Королеву.

Высокие тонконогие скакуны сидхи, способные мчаться по-над миром, и мохнатенькие коренастые пони, чьим чудесным умением была выносливость, – и дюжины этих лошадок едва хватило, чтобы унести все подарки, которые получили Марх и Эссилт. Невянущие цветы и целебные коренья, полотна из туманов, света, сумрака вечера и глубокой ночной синевы, чародейные камни, древнее оружие, не тупящееся веками…

Какие-то лесные существа, более всего похожие на ожившие сучья, старательно увязывали новые и новые дары. Пони пофыркивали, весьма довольные своей поклажей.

Сархад принес им два полных убора – женский и мужской.

– Когда-то я их делал, чтобы скрасить заточение. Не думаю, что это стоит носить каждый день, но когда вам понадобится затмить всех – лучшего вам не найти.

Всё было готово к отъезду. Марх должен был выйти в мир людей кратчайшим путем, всего один раз свернуть – и они окажутся в людском Муррее, где-то в горной Альбе.

Всё было готово к отъезду – и тогда Друст (проснувшийся одновременно с Эссилт) подошел к Марху:

– Дядя…

– Дядя.

– Что? – доселе Марх старательно не замечал племянника.

– Разреши мне пойти в мир людей вместе с вами.

– Зачем?

– Я хочу… хочу уйти отсюда. Я – человек. Я только здесь понял, насколько – человек.

– Я не пущу тебя в Корнуолл. Мне хватило прошлого. Я любил тебя, Друст, – но больше я тебе не верю. Ни в чем.

– Я не прошу. Я останусь… мне всё равно, в какой земле. Просто – с людьми. Пожалуйста, дядя, позволь выбраться отсюда. Во имя священного стада Аннуина…

– Хватит. Хочешь уйти отсюда – дело твое. До двора Артура можешь доехать с нами. Останешься там.

– Спасибо. А кто такой Артур?

– Величайший из королей со времен Бендигейда Врана, объединивший людей и таких, как мы.

Кромка расставания: Седой

Ты слышишь меня, Друст.

Слышишь, хоть и не хочешь. Куд-да ты от меня денешься…

Ты мне нужен. Рано или поздно ты вернешься в Стаю. В крайнем случае – мертвым, но лучше бы живым.

Ты воин, Друст. Настоящий воин. Твое место – среди нас. Беги служить человеческим королям. Там ты лишь яснее поймешь, что твой единственный вождь – это я.

Я оставлю тебе всё, чем некогда одарил: и килт, и копье, и стрелы, и кинжал. В мире людей они будут незримы, но тебе достаточно протянуть руку – и привычное оружие ляжет в ладонь. А килт скроет тебя от врага лучше любой маскировки.

Надумаешь возвращаться – просто позови меня, Друст.

И я приду за тобой.

Иди в любую сторону, внук Рианнон. Ты придешь в Стаю.

– Как тебе нынешний мир людей? – спросил Араун.

Марх молча скривился. Подумав, договорил вслед невысказанному:

– Нужно что-то, что отучит их бояться нас. А то они рвут связи меж мирами так, как не снилось Гвидиону вкупе со всеми священниками нового бога.

– И что это?

– Пока не знаю. Вот, приедем к Артуру – там посмотрим. Всё-таки этот человек действительно смог объединить людей и нас.

– И этот союз рухнет с его смертью, как бы долго он не прожил по счету людей, – мрачно заметил Араун.

– Может быть, такой силой станет красота Эссилт? – улыбнулся Марх. – Всё-таки подобной Прайден не видел уже сотню лет…

– Марх, ты – влюбленный мальчишка.

– Что ж, – отвечал тот, – люди верят, что любовь творит чудеса. А нам сейчас очень бы пригодилось чудо. Невозможное – не по меркам людей. По нашему счету.

ЗДЕСЬ ЗАКАНЧИВАЕТСЯ ВЕТВЬ ЧАР

Ветвь четвертая

Сархад, сын Ллавиннауга

Замшелые камни

Кромка времени: Эссилт

Здесь всё иначе. Воздух сырой, знобит. Трава пожухла.

В Аннуине осень была совсем другой. Смена, но не смерть.

Я и не подозревала, насколько отвыкла от смертного мира.

Холмистые дали поникшей травы и облетевших лесов… Так странно. Теперь я верю, что провела в Аннуине век: за год так отвыкнуть невозможно.

Смеркается. Как рано темнеет. У нас никогда так быстро не…

«У нас». Я думаю об Аннуине как о доме. А ведь мой мир – здесь.

– О чем ты думаешь? – негромко спросил Марх.

– О времени. О его злой шутке.

Король молча кивнул.

Их кони шли шагом. Спешить было некуда.

– Где ты решил остановиться на ночь? – спросила она чуть позже.

– Где хочешь, – он пожал плечами. – Или?..

– Я бы ехала и дальше.

– Как скажешь. Никто не устал. Всю ночь – так всю.

Опять замолчали.

– Марх… можно я спрошу?

Он невольно напрягся:

– Спрашивай.